– Понятненько. Леша был судим, верно? Если не секрет, что он натворил?

– А, – махнула рукой мать. – Тоже мне, нашли преступника. С Вовкой-соседом на железной дороге пару колес жигулевских из вагона вытащили. Тут у нас железка рядом. Составы часто стоят. Вот они и влезли. Да что с них взять, по восемнадцать лет обоим было. Сопляки, мальчишки.

– Арестовали?

– Да, два года получил. В Обухово сидел.

– И Вовка?

– Вовка – на Урале.

Я усмехнулся про себя. Меня, мента, в банке, как Шарапова в кино, проверяли, а Леху, судимого, за кассу посадили, валюту менять. Наверняка по блату. Кто-то словечко замолвил.

– Он хорошо зарабатывал?

– Я не знаю. Деньги были. Вон, видик купил, магнитофон. Мне иногда кое-что перепадало. Говорил, что машину собирается покупать. Трепал, наверное.

– Да, не иначе. А до банка чем он занимался?

Мать пожала плечами:

– Да чем только не занимался. Шашлыками торговал на улице, потом какие-то ларьки охранял. Я и не знаю толком.

Я прикинул. Сейчас Лехе двадцать четыре. Четыре года он, можно сказать, маялся дурью, а потом устроился в банк.

– Девушки у него были?

– Приводил. Я одну только знаю. Она на похоронах была. Аня зовут. В соседнем доме живет. Они в одной школе учились.

– Вы разбирали его вещи? После гибели?

– Смотрела.

– Записные книжки, блокноты, документы сохранились?

– У него их и в помине не было. Я, по крайней мере, не видела.

– Это дверь в его комнату?

– Да.

– Вы разрешите? Давайте посмотрим на всякий случай.

– Смотрите. Ничего там у него нет. Что, я своей квартиры не знаю?

Понятно. Мать уже облазала все заветные уголки, где Леха мог припрятать денежки или прочие ценности.

Тем не менее я толкнул дверь.

Лехина комната, в отличие от остальной квартиры, имела вполне достойный вид.

– А аппаратура где?

– А хоронить на что?

Я постучал пальцами по Лехиному столу, выдвинул ящик, ничего, кроме мужских предметов туалета, в нем не нашел и задвинул ящик обратно.

Под тахту я не полез и в тумбочку тоже.

Может быть, я зря пришел сюда? Проще было выяснить Лехины связи у местного опера или участкового.

– Его знакомые были на похоронах?

– Вовка был, пара ребят со двора.

– А кто-нибудь из банка?

– Не было никого.

– Вы случайно не заметили там кого-нибудь, с кем не были знакомы раньше?

– Был один, только не на похоронах, а на второй день. Сюда приходил. Сказал, что кассету Алексею давал посмотреть. Мы поискали, но ничего не нашли.

– А где Леша хранил кассеты?

– Тут, на столе лежали.

– Тогда зачем же было искать?

– Ну, он попросил. Мало ли куда деться могла? Он говорил, что кассета чужая, надо людям вернуть. Мы везде посмотрели, даже под тахтой.

– Так, может, вы ее продали?

– В синей коробке вроде не было. Я бы заметила.

– Вы уверены, что он искал именно кассету?

Мать несколько смутилась, выбросила окурок в форточку и ответила:

– Не знаю я. Если честно… Ну, сами понимаете, сын погиб, я на нервах вся. Одним словом, немного не в себе тогда была.

Характерный щелчок по подбородку.

– Так что искал и искал. Я за ним не смотрела.

Я еще раз осмотрел комнату. Зная повадки своей маман лазать в поисках денег по его комнате, Леха точно имел заветное местечко. Но в комнате этого местечка явно не было, разве что под линолеумом, в полу.

Вернувшись в гостиную, я подошел к окну и за занавеской обнаружил выход на лоджию. Лоджия оказалась почти пустой. Лишь в одном углу было составлено несколько стеклянных банок, да сгнившие лыжи валялись на бетонном полу.

Я опять повернулся к матери.

– Зинаида Николаевна, вы мне не опишете того парня? Ну, возраст, рост, цвет волос, одежда?

– Симпатичный такой. Лет, как вам, примерно, ростом чуток повыше. Стрижка короткая, аккуратная. Одет в куртку, черную, кожаную. Ну да, точно черную.

– Он не представился?

– Не помню. Нет, кажется.

– Узнать его снова сможете?

– Конечно. Я ж говорю, симпатичный такой…

– Хорошо, я пойду. Извините за беспокойство.

Работая в милиции, я даже с пьяницами привык поддерживать дипломатические отношения, предвидя, что наши пути могут вновь пересечься и на этот случай всегда неплохо запастись благожелательно расположенным оппонентом.

Я вышел из квартиры и немного постоял на лестнице. Соседняя дверь ненамного отличалась по своему внешнему виду от Лехиной. Вероятно, и там прозябают обитатели неолита. Я еще раз оглядел двери, затем резко развернулся и вновь забарабанил по дерматину только что покинутой квартиры.