Он вернулся в комнату Ирины, налил сок в бокал и подал его Амазонке. Ловко открыл пиво и сделал глоток прямо из горлышка.

–  Странно пропал Лидер, - задумчиво сказала Ирина.

–  Ага…

–  А что Председатель об этом думает?

–  Ахрен его знает. Во-первых, он в отъезде. Во-вторых, мне не докладывают. Но весь "Анти-клуб" трясли как грушу.

–  Странно, странно, - Ирина сделала глоток соку и повертела в руках запотевший бокал.
– Впрочем, этого следовало ожидать.

–  Почему?
– удивился психолог.

И в этот момент ярко запульсировала красная точка на пульте сигнализации.

–  Что такое?
– спросил психолог. Амазонка усмехнулась:

–  Гости к нам, Саня… встретить надо.

–  Какие, на хрен, гости?!

–  Я думаю, один наш общий знакомый… Одевайся!

Иван отбросил в сторону не нужные уже ножницы и вытащил из-под пятнистой куртки АПС. По большому счету это было ни к чему: справиться с двумя сонными людьми, которые не ожидают нападения, можно и без пистолета… Он выждал еще пару минут и осторожно пошел к дому, держась возле кустов… Он обошел пруд, пересек дорожку. Дом спал. И весь мир спал. И только комары звенели настойчиво и гнусно.

Он осторожно обошел дом против часовой стрелки, высматривая открытые окна, но все окна первого этажа были заперты… Зато входная дверь оказалась гостеприимно распахнутой, как будто приглашала: входи. Несколько секунд Иван размышлял, потом поднялся на крыльцо. Дверные петли не издали ни малейшего звука.

Таранов шагнул в дом. Он держал пистолет у бедра, внимательно вглядывался в полумрак холла. Кажется, все здесь осталось так же, как было полгода назад. Темнела пасть камина, тикали часы, и желтый диск маятника ходил туда-сюда… туда-сюда…

Иван сделал шаг, другой - мгновенно и остро ощутил опасность. А тело уже пронзила боль, свело судорогой. Таранов выронил пистолет, упал, задергался на полу. Сверху, с галереи второго этажа ударил свет фонаря. Голос психолога произнес:

–  Вот это да! Такого эффекта, признаться, не ожидал.

Ирина ничего не ответила. Она держала в руках предмет, похожий на складной мужской зонтик. Он "зонтика" вниз, к телу Таранова, змеились два тонких проводка…

Электрошоковое устройство 107У-СП выстреливает два гарпунчика на расстояние до четырех с половиной метров. Гарпунчики пробивают слой одежды толщиной в два пальца. Разряд тока гарантированно выводит человека из строя на 15-20 минут. Ни физические кондиции, ни волевые качества жертвы при этом не играют никакой роли.

–  Ну, здравствуй, Олег, - сказала Ирина. Таранова она знала под именем Олег или псевдонимом Африканец.
– Как ты себя чувствуешь?

–  Отлично, - буркнул Таранов. Он сидел в кресле, скованный по рукам и ногам. На журнальном столике стоял поставленный на попа фонарь, луч света бил в потолок.

–  Не похоже, - сказала Ирина. Она кивнула на электрошокер и добавила: - Пакостная, в сущности, штука…

Таранов промолчал. Ирина вскинула на него глаза - темные, пронзительные, спросила в лоб:

–  Мстить пришел?

Иван снова промолчал… Впрочем, ответ и не требовался.

–  Мстить, - сказала Ирина.
– А ведь я тебя пощадила, Олег. Я ведь держала тебя на прицеле.

–  Лучше бы убила.

–  Ну, это-то никогда не поздно… Кофе хочешь, Африканец?

–  Нет.

–  Правильно, электричества все равно нет, кофеварка не работает… Я держала тебя в прицеле, но пощадила. А ты пришел мстить.

–  Зачем ты убила Светлану?

–  Светлану, - задумчиво произнесла Амазонка.
– Светлану… Ей подходило это имя. Соответствовало.

–  Зачем? Зачем ты ее убила? Что она тебе сделала худого?

Амазонка была без косметики. И даже в неярком свете фонаря было видно, что она уже не очень молода, - легли на загорелой коже морщинки, обозначились морщинки на шее.

–  Объяснить?
– произнесла Ирина.

–  Объясни.

–  Я бы объяснила, да ты все равно не поймешь… Любая баба-брошенка поймет. А ты - мужик, тебе не дано.

–  А вдруг?

–  Да ладно… ладно тебе, Африка. Это все - бабское, сволочное, пакостное.

–  Как электрошокер?
– с издевкой спросил Таранов.

–  Хуже, Олег, хуже… Я, конечно, виновата перед тобой очень. Не стоило мне убивать твою Светлану. Но вдруг накатило что-то - беда! Захотелось кому-то отомстить за изуродованную жизнь свою. Мне ведь скоро тридцать шесть. А хорошего, настоящего - нич-чего не было, Олег… Ты понимаешь?
– Таранов не ответил. Амазонка сказала: - Не понимаешь… Ничего ты не понимаешь. Мне мама всегда говорила: доча, у мужиков вместо головы - член! Не верь никому. Всего добивайся сама… Я и не верила. Я добивалась… Вот - добилась! Семьи нет, детей нет… Ни х…я нет! Ты понимаешь?