Я затянул шнурки на башмаках и выглянул в серый коридор. Никого не было видно. Сделал шаг… и оказался совсем не в коридоре. Я был в маленькой комнатке с множеством стульев: с высокими спинками, с круглыми спинками, с подлокотниками и без, простых и резных, с подушками и жестких. Комната походила на приемную, где просители могли ожидать аудиенции монарха, но здесь никого не было. Я оглянулся назад и увидел собственную комнату, но теперь меня отделял от нее небольшой холл и две ступеньки. Вряд ли стоит переживать по этому поводу. Я прошел между стульями к следующей двери. Еще один коридор. Я вышел в него, ожидая нового перемещения, но на этот раз коридор остался именно коридором. Ходить по замку Денаса было все равно что спускаться по лестнице в темноте, когда нашариваешь ногой следующую ступеньку, а оказывается, что ступеней больше нет. По обеим сторонам коридора шло огромное множество дверей, но я быстро нашел нужную. За первой же высокой дверью оказалась огромная комната, полностью забитая книгами.

Я ни разу не видел, чтобы столько книг было собрано в одном месте. Хотя припоминал, что жил в доме, хозяин которого ценил книги, – наверное, это было, когда я был рабом, – но его коллекция не шла ни в какое сравнение с библиотекой Валлин. Стены комнаты были высотой в пять человеческих ростов как минимум, их настоящую высоту было невозможно определить, поскольку они терялись в сумраке. Обнесенные по бокам перилами галереи позволяли добраться и до самых высоких полок, к галереям вели три пары лестниц. Я ожидал увидеть в царстве демонов что угодно, но только не книги.

В центре комнаты возвышались три толстые колонны, расписанные виноградными лозами. С колонн свешивались хрустальные люстры, создавая оазис света среди мрака. В этом пятне света сидели пятеро пышно одетых демонов – три женщины и двое мужчин расположились на светло-красных диванах, и они продолжали негромко беседовать, разглядывая меня.

Валлин стояла перед ними в своем световом облике, – серебристом облаке света. Когда она обернулась ко мне, я едва не задохнулся от восторга. На ней был наряд из синего шелка; платье, заколотое на плече крупным сапфиром, плотно облегало ее совершенные формы. Ее зеленые глаза вспыхнули от радости при моем появлении. Все во мне запылало огнем.

– Изгнанник! Я думала, что ты никогда не придешь. Мои гости уже отчаялись.

– Прошу прощения… я не знал… был не готов. – Мой язык, обычно такой находчивый, отказывался служить мне. – Я не знал дороги.

– Ладно, теперь ты здесь, и ты не должен подвести меня. Я обещала, что ты найдешь забавную историю. – Она махнула рукой. – Ступай, найди. – Я глупо топтался на месте, пока она снова не махнула рукой. – Книгу, Изгнанник! Найди книгу, которую ты будешь нам читать.

Я с трудом оторвался от созерцания Валлин и двинулся к стене. Я провел рукой по корешкам всех цветов и фактур: кожа, ткань, бумага, старые потрепанные и новые сияющие – и с отчаянием обнаружил, что надписи на корешках сделаны на неизвестном мне языке. Я начал рассматривать следующий ряд, щурясь в тусклом свете и надеясь, что глаза просто подвели меня. Я думал, что слова обретут смысл, если вглядеться получше. Я двигался вдоль полок все быстрее и быстрее. Завернул за угол. Там оказались если не знакомые слова, то хотя бы знакомые очертания букв. Здесь разные языки, значит, есть надежда. Я шагнул на одну из лестниц. Там оказались книги на фритском. Жаль. Я не знаю языка фритян. Идем выше.

– Ты что, думаешь найти выход из Кир-Вагонота по этим лестницам? Или ты собираешь книги для новой библиотеки? Нужен только один том, всего один.

– Минутку, госпожа. Я хочу найти что-нибудь достойное. – Я понадеялся, что она не оскорбится из-за того, что я считаю, будто одни книги из ее библиотеки хуже других. В любом случае, если я не найду что-нибудь в ближайшее время, неучтивость станет самым мелким из моих преступлений.

Вот кувайские списки. Я немного понимал по-кувайски, но не настолько, чтобы читать серьезные произведения. Но если здесь есть кувайский, найдется и что-нибудь на известном мне языке. Я завернул за следующий угол и упал на колени, благословляя шкаф, забитый корешками с надписями на азеоле. Теперь только найти что-нибудь поинтереснее.

Птицы и звери Базрании. Базрания. Я улыбнулся самому себе, увидев такое знакомое название. Я был так далеко от дома, что уже начал сомневаться и в том, что еще хранила моя память. Картинки в книге были прекрасные, но я сомневался, что это то, что понравится даме. «Астрономия», «Языки диких племен», «Торговые традиции Киб-Раша» – все это не похоже на развлекательную литературу. «Прекрасная и древняя история Латта», слишком длинно и к тому же на древнем языке. Наконец я нашел маленькую книжечку, переплетенную в красную кожу. «Корабли Фортуны. Десять рассказов». Похоже на записки какого-то путешественника. Я вытащил вслед за ней книжку «Мифы и легенды», на случай если первая покажется недостаточно забавной, и поспешил к ожидающим демонам.

– Надеюсь, это подойдет, госпожа.

Валлин уселась на диван, рукой указав мне на стул:

– Тогда приступай.

Я пристроил книгу на коленях, поскольку мои трясущиеся руки с трудом удерживали ее, и начал читать:

– «Выслушай, дорогой читатель, историю о чудесах. Я тот, кто путешествовал так далеко и видел столько странных вещей, которые даже мой собственный отец отказывался признать существующими…»

Неудивительно, что книга захватила меня. Я и сам мог бы написать такую историю найденными перьями и коричневыми чернилами.

Сарахан был молодым базранийским пастухом, который устал от своей однообразной жизни на краю пустыни и отправился искать Великий Океан, о котором его народ слагал легенды. Когда я начал чтение, все время сверялся со своими воспоминаниями. А я видел океан? Я бывал на корабле, взбирался на ванты? Я встречал пиратов, ел фрукты с краснолистых деревьев со странными названиями? Я когда-нибудь влюблялся… у меня была подруга… жена? О боги, почему не вспоминаются такие важные вещи? Но через некоторое время я начал следить за тем, как воспринимает книгу демоническая публика. Мои глаза встретились с зелеными глазами, в которых горел синий огонь демонов, сейчас они сияли от восторга. Я тут же забыл обо всем.