– Я и сам предпочитаю более населенные земли, – признал Нгангата. – Как и ты, моя мать была в родстве с пастбищами, холмами, горами. У нее в крови были и быстрые потоки, рыжие быки, тающий снег. Альвы, народ моего отца, в родстве с деревьями; они очень не любят их покидать. Мы с тобой оба лишимся рассудка, если долго останемся под здешним небом. – Он показал рукой вверх и слегка улыбнулся, чтобы показать, что говорит отчасти в шутку.

– Но ведь менги живут здесь, – возразил Перкар. – Наверняка и другие люди тоже могут это вынести.

– В жилах менгов течет конская кровь. Они и есть лошади в некотором смысле. Они без этих небес умерли бы, задохнулись.

– Так они говорят, – признал Перкар, вспомнив слова Братца Коня.

– Что-то ты сегодня вечером задумчив, – заметил Нгангата. – Пожалуй, тебе лучше нести дозор первым. Это даст тебе больше времени для размышлений.

– Справедливо, – хмыкнул юноша.

Утро тоже оказалось ясным, и Перкар был вынужден снова признать, что Нгангата лучше него разбирается в приметах. Они молча отправились в путь, хотя Перкар и попытался было затянуть песню. Из-за поднявшегося ветра он скоро смолк и подумал о том, как ему не хватает Эруки: тот пел бы, даже бушуй вокруг буря… Эруки, о чьем голосе и смехе напоминают теперь лишь побелевшие кости, даже должным образом не похороненные.

Так много всего предстоит сделать…

Вскоре после полудня Харка снова заговорил – как раз когда внимание Перкара оказалось привлечено к определенной точке на горизонте. Юноша не сразу понял, что это следствие странной способности меча заставлять его «видеть» опасность.

«Приближается что-то очень сильное».

– Оттуда же, откуда грозила буря?

«Как же иначе?»

Теперь уже Перкар мог разглядеть вдали темную точку.

Он показал на нее Нгангате.

– Да, я вижу. Твой меч хорошо пользуется твоими глазами.

Похвала показалась Перкару довольно двусмысленной, но он понимал, что иной и не заслуживает. Если бы не меч, Нгангата заметил бы приближающегося незнакомца гораздо раньше Перкара.

Харка, однако, определенно обеспечивал Перкару преимущество: защищал его от многих бед и всего за несколько дней залечивал даже самые ужасные раны. Поэтому и сейчас юноша не особенно боялся приближающейся одинокой фигуры, несмотря на беспокойство Харки. Меч, в конце концов, беспокоился бы даже, начни нападать на них сойка, оберегающая свое гнездо: и такие мелкие угрозы он считал достойными своего внимания. Но угроза Перкару была бы угрозой и Нгангате, которого меч не защищал и который мог погибнуть. Этого Перкар не хотел: и так уже слишком много его друзей стали духами.

Вскоре выяснилось, однако, что всадник – Нгангата уже сумел разглядеть подробности – едет в ту же сторону, что и они, а не навстречу. Перкар отбросил связанные с незнакомцем опасения, тем более что знал: они уже приближаются к потоку, где живет его богиня; юноша начал обдумывать те слова, которые он ей скажет. К тому же вскоре всадник впереди исчез – не за горизонтом, а за какой-то близкой возвышенностью, неразличимой в белом однообразии равнины. Сердце Перкара забилось быстрее: та же возвышенность могла скрывать и долину речки.

К середине дня они добрались до начала пологого склона. Мягкие очертания долины совсем не напоминали той пропасти, что вырыл для себя Изменчивый: гребни холмов были совсем незаметны. Сам поток все еще не был виден, скрытый за порослью безлистных сейчас тополей и густой зеленью можжевельника. Но богиня была здесь; Перкар сразу же почувствовал ее присутствие. Он хлестнул Тьеша, пустив коня в галоп, но тут его окликнул Нгангата. Юноша почти с раздражением оглянулся на спутника, который показывал ему на чистый снег долины: по нему тянулась цепочка следов.

– Ты помирись пока с богиней, – предложил Нгангата, – а я, пожалуй, выясню, кто этот незнакомец.

– Нет, – резко ответил Перкар, – нет. Харка считает, что это опасно. Оставь незнакомца в покое, кем бы он ни был. Просто держи лук наготове и глаза открытыми. Мой разговор не будет долгим.

– Хорошо бы, – пробормотал Нгангата. – Мне не нравится, когда неизвестно, где враг.

– Откуда нам известно, что это враг? – рассудительно сказал Перкар. – Верно, Харка?

«Верно. Хотя это кто-то очень сильный и странный. И опасный, словно спящая змея».

Перкар кивнул – чтобы Нгангата понял: меч ответил.

– Все равно будь осторожен, – предупредил его полукровка. – Нам лучше спешиться и идти дальше пешком. Не стоит тебе сейчас ломать шею – чтобы выздороветь, потребуется не один день.

– Хорошо, – согласился Перкар, хоть ему и хотелось мчаться к потоку очертя голову.

«Каким же старым я выгляжу», – подумал Перкар, глядя на свое отражение в спокойной воде. Откинув капюшон, он видел теперь недавно появившиеся морщины, нестриженые волосы, тусклые серые глаза – а ведь когда-то он гордился их блеском и живостью. Перкар неожиданно обнаружил, что стал удивительно похож на своего отца; эта мысль снова вызвала такую острую тоску по дому, что у юноши закружилась голова. Выше по течению речки, много, много выше, лежали отцовские пастбища. Может быть, лист, проплывающий сейчас у ног Перкара, упал в воду как раз там… Слезы затуманили глаза юноши.