Терри Драммонд расплакалась.

— Я не нуждаюсь в этом. Мне это совершенно ни к чему. Если бы мой идиот деверь не настучал на него, мне не пришлось бы сейчас заниматься этим. Почему вы не присмотритесь к нему? Он уже убил двух человек. Рэндолф?

— Да, жену и ребенка. Грязный алкаш, — с отвращением бросила Терри. — Фрэнк постоянно твердил Рэнди, чтобы тот бросил пить. Он чуть не разорил нас — подавал в суд. И только потому, что Фрэнк снова встал на ноги. Так что вы должны понять, почему Рэнди обозлился на нас.

— Рэнди только подтвердил, что он дядя Кевина, — пояснила Петра. — Но мы и так узнали бы это.

— Почему, почему вы изводите моего мальчика? Он хороший, он добрый, толковый, ласковый, никогда и никому не причинил бы вреда.

— У Кевина была знакомая Эрна Мерфи? — Кто?

Петра повторила имя.

— Никогда не слышала о ней. У Кевина никогда не было… не знаю… друзей.

Необщительный Кевин. Признав это, Терри побледнела и попыталась представить сына в ином свете.

— Уходя, дети идут своим путем. Людям творческим особенно нужно свое, особое место в жизни.

Это прозвучало как хорошо отрепетированное объяснение странностей Кевина.

— Верно.

— Я рисую, — сообщила Терри Драммонд. — Я стала брать уроки изобразительного искусства, и теперь мне нужно свое место. — Петра кивнула. — Пожалуйста, — взмолилась Терри, — отпустите меня.

— Вот моя визитная карточка, мадам. Подумайте над тем, что я сказала. Ради Кевина. — Терри, поколебавшись, взяла карточку. — И еще одно. Не объясните ли мне, почему Кевин взял себе имя Юрий?

Улыбка Терри, короткая, ослепительная, необычайно украсила ее. Она прикоснулась к груди, словно вспоминая, кого она вскормила.

— Он такой замечательный, такой умный. Я вам скажу, и вы убедитесь, что ошибаетесь. Много лет назад, когда Кевин был еще маленьким — всего лишь маленьким мальчиком, но, безусловно, умным, отец рассказывал ему о гонках в космосе. О спутнике, великом достижении во времена детства Фрэнка. Русские прорвались туда первыми и показали нам, американцам, насколько мы расслабились и обленились. Фрэнк постоянно говорил Кевину об этом именно так. Кевин — первый сын Фрэнка, и он проводил с ним много времени, брал его с собой повсюду. В музеи, парки, даже в контору. Все звали Кевина «маленьким адвокатом», потому что он хорошо говорил. Фрэнк рассказывал Кевину о русских, и о спутнике, и об этом русском астронавте, как они там их называют — что-то начинающееся с «космо-»…

— Космонавтами.

— Космонавты, обогнали астронавтов. Первым в космосе был парень, которого звали вроде бы Юрием. И Кевин, совсем еще маленький, дослушав отца, сказал: «Папа, я хочу быть первым, я хочу быть Юрием». — У Терри снова потекли слезы. Одна рука с длинным ногтем прикоснулась к бриллиантовому терьеру. — После этого каждый раз, когда он совершал какой-нибудь хороший поступок, я всегда звала его Юрием. Ему это нравилось. Это означало, что он сделал хорошее дело.

На моем автоответчике два сообщения.

Одно от Элисон двухчасовой давности. Второе от Робин; оно поступило несколько минут спустя. Обе просили позвонить им, когда смогу. Я позвонил в гостиницу Элисон. Она подняла трубку на четвертом звонке и говорила задыхаясь.

— Это ты, прекрасно. Ты застал меня уже в дверях.

— Тяжелые времена?

— Нет-нет, времена отличные. Спешу на очередной семинар.

— Как прошла конференция?

— Превосходно. Приятная атмосфера.

— Приятная болтовня ни о чем? Она засмеялась.

— Вообще-то было несколько хороших докладов, материал, который тебе понравился бы. Влияние физической подготовки и спорта на жертв терроризма, хороший обзор депрессий у детей… Как идет расследование?

— Особо хвалиться нечем.

— Жаль… Хорошо, если бы ты был здесь. Мы немного развлеклись бы в горах. — Там все еще лежит снег?

— Нет. Я отменила Филадельфию, завтра вернусь домой. Хочешь встретиться завтра вечером?

— Еще бы!

— Домочадцев Гранта я не обидела. Сказать по правде, они, кажется, испытали облегчение. Все знают, что пора рвать связи. Я возьму такси прямо у аэропорта?

— Я могу за тобой заехать.

— Нет, занимайся своим расследованием. Я успею к восьми. Что-нибудь приготовить?

— Если хочешь, но это не обязательно. Так или иначе, поесть что-нибудь найдется.

Я отложил телефонный разговор с Робин. Когда же наконец позвонил и услышал, как она напряжена, то пожалел, что долго тянул.

— Спасибо, что позвонил.