О, простите меня, я не так выразился, но вы поймете, что я хочу сказать. Столько врачей, работая старым способом...

– Милый мой доктор,- ответил Стилмен с веселым огоньком в глазах,- не забывайте, что Карсон, первый человек, отстаивавший пневмоторакс, был только физиологом, писавшим популярные очерки.

Затем они погрузились в обсуждение технических подробностей, и это продолжалось до тех пор, пока Стилмен не посмотрел на часы и не воскликнул, что он уже на полчаса опоздал на свидание с Черстоиом.

Эндрью ушел из отеля Брукса возбужденный, заряженный энергией. Но вслед за этим пришла непонятная реакция, смятение, недовольство своей работой. "Я поддался влиянию этого человека",- говорил он себе с раздражением.

На Чесборо-террас он вернулся в не слишком приятном настроении, но когда подъехал к дому, сделал спокойное лицо. Новые отношения с Кристин требовали этой маски безразличия, так как у нее теперь всегда было такое покорное и замкнутое выражение лица, что Эндрью, как бы он ни кипел внутренне, чувствовал себя вынужденным отвечать тем же.

Казалось, Кристин ушла в. себя, живет какой-то своей внутренней жизнью, в которую ему нет доступа. Она много читала, писала письма. Раза два он, входя, заставал ее

играющей с Флорри в какую-то детскую игру цветными фишками. Она начала довольно часто ходить в церковь.

И это больше всего злило Эндрью.

В Блэнелли она каждое воскресенье ходила с миссис Уоткинс в приходскую церковь, но тогда это его не возмущало. Теперь же, враждебный, чужой ей, он видел в этом только лишнее доказательство пренебрежения к нему, не набожность, но жест, направленный против него.

В этот вечер он, войдя в гостиную, застал ее одну. В очках, которые она недавно стала носить, Кристин сидела, опершись локтями о стол, над лежавшей перед ней на столе книгой, погруженная в чтение, маленькая, похожая на школьницу за уроками. Злое, ревнивое чувство охватило Эндрью. Наклонясь через ее плечо, он схватил книгу, которую она слишком поздно пыталась спрятать от него. На первой странице Эндрью прочел: "Евангелие от Луки".

– О господи!- Он был поражен, даже взбешен.- Вот ты до чего уже дошла? Библией увлекаешься?

– А почему же нет? Я еще до знакомства с тобой часто ее читала.

– Вот как?

– Да.- Странное выражение муки было в глазах Кристин.

– Наверное твои друзья из "Плаза" не одобрили бы этого. Но это во всяком случае хорошая литература.

– Знаешь, что я тебе скажу: ты превращаешься в настоящую психопатку.

– Возможно. Это, конечно, тоже всецело моя вина?

Но разреши сказать тебе, что лучше быть психопаткой, но сохранить живую душу, чем быть карьеристом и дойти до духовной смерти!

Она вдруг резко оборвала, закусила губу, борясь со слезами. С большим усилием овладела собой. И, пристально глядя на него, все с той же мукой в глазах, промолвила тихим сдавленным голосом:

– Эндрью! Как ты думаешь, не лучше ли будет для нас обоих, если я на время уеду? Миссис Boon меня приглашает погостить у нее две-три недели. Они сняли на лето дачу в Ньюкей. Не находишь ли ты, что мне следует съездить к ней?

– Да! Поезжай! Будь оно все проклято! Поезжай!
– Он круто повернулся и вышел.

XIII

Отъезд Кристин в Ньюкеи принес Эндрью облегчение, чудесное чувство свободы. На целых три дня. Потом он начал томиться, размышлять, что она делает и скучает ли о нем, начал ревниво беспокоиться, когда же она приедет.

Хотя он твердил себе, что теперь он свободный человек, у него появилось точно такое ощущение пустоты, какое мешало ему работать в Эберло, когда Кристин уехала в Брндлингтон, а он остался, чтобы готовиться к экзаменам.

Образ ее вставал перед ним, но то было уже не юное свежее лицо прежней Кристин, а лицо бледное, более зрелое, с немного втянутыми щеками и близорукими глазами за круглыми стеклами очков. Оно не было красиво, это лицо, но в нем было что-то, не дававшее ему покоя.

Он много бывал в обществе, играл в бридж в клубе с Айвори, Фредди и Дидменом. Несмотря на осадок, который остался у него на душе после первой их встречи, он часто виделся со Стилменом, который постоянно ездил из отеля в почти законченную клинику в Викеме и обратно.

Он написал Денни, приглашая его приехать в Лондон, но Филипп, только что вступивший в должность, не мог уехать. Гоуп был в Кембридже и недосягаем.

Он лихорадочно пытался сосредоточиться на клинических исследованиях, которые проводил в больнице. Но ничего не выходило. Он слишком нервничал. С тем же беспокойным усердием занялся своими денежными делами с директором банка Уэдом. Все было прекрасно, все в порядке. У него возникла мысль о покупке дома на Уэлбекстрит - очень выгодное помещение денег - и продаже дома на Чесборо-террас, причем амбулаторию он хотел оставить себе. Он просыпался в тихие жаркие ночи, в голове у него бурлили планы, мысли о практике, нервы были взвинчены, ему недоставало Кристин, но ее не было,- и рука его машинально тянулась к ночному столику за папиросами.