Он разглядел в сумраке две сросшиеся сосны, а у их подножия темную груду кустов. Будто шалаш. Раздвигая трубой и локтями ветки, Вовка продрался в пахнущую влажными листьями чащобу и засел. Тут же, мигая фонариками, появились преследователи. Вовка догадался по голосам, что это физрук, вожатая Нина и Вера Сергеевна.

– Это он в благодарность за то, что оставили в лагере, – отчетливо произнесла старшая воспитательница, – Вот и принимай таких гостей.

Он их все-таки различал в темноте, а они его не видели. Он мог бы просидеть здесь до утра. Но теперь было понятно, что никто не думает об игре. Все думают лишь о нем. И о нарушенном распорядке, о сорванном празднике у костра. И о том, сколько он принес всем неприятностей.

Надо было выходить. И он уже хотел выйти. Он уже качнулся вперед. Но труба зацепилась за ветки и словно потянула назад. Это была настоящая боевая труба. А он, Вовка, был настоящий горнист. И сиплым от слез голосом он упрямо спросил:

– А кто победил?

– Никто не победил, – вдруг сказала Нина. – Вылезай. Ничья!

Он выбрался из укрытия и остановился под лучами фонариков, чувствуя, что выглядит совсем не героем: исцарапанный, взъерошенный, в разодранной на боку майке. Он знал, что все смотрят на него сердито и укоризненно, хотя за слепящими фонарями не видел лиц.

Ну и пусть смотрят как хотят! Он спас армию от поражения, и эта мысль была радостной, хотя радость едва пробивалась сквозь усталость.

Взрослые молчали.

Вовка нагнулся и стал отклеивать от ног смолистые чешуйки сосновой коры.

Нина взяла его за плечо:

– Пошли.

Они зашагали к лагерю, и путь оказался неблизкий. Шли молча, только у самых ворот Вовка шепотом спросил:

– А правда, ничья?

– Иди спать, герой! – хмуро сказала Нина.

Нехорошее подозрение шевельнулось у Вовки, но усталость не оставила места для большой тревоги.

– Я есть хочу! – сказал он сердито.

– Иди в столовую, ужин на столе. И спать.

…Когда Вовка пришел в палату, все спали. Кроме Павлика. Тот сидел на кровати, скрестив ноги. За окном висел фонарь, и глаза у Павлика блестели.

– Я хотел тебя до самого конца искать, а меня прогнали, – прошептал он.

Оттого что рядом Павлик, Вовке стало хорошо и почти спокойно.

– Нина сказала, что ничья, – торопливым шепотом проговорил он. – Правда? \'

– Я не знаю, – тихо сказал Павлик. – Ты ложись.

Вовка стал стягивать через голову майку, и Павлик начал помогать ему. Это последнее, что запомнил горнист Вовка Локтев, перед тем как заснуть.

К зарядке Вовку не разбудили. И только перед линейкой Павлик растолкал его. Смотрел Павлик немного виновато. Шепотом сказал:

– Если выгонят, я с тобой!

И от этих слов стало Вовке ясно, что победных фанфар и наград не ожидается. Он вздохнул, поправил мятый галстук, поглубже затолкал под ремешок майку, чтобы не видно было дыры на боку. И шагнул из палаты.

Отряды буквой "П" стояли перед мачтой и трибуной. И сначала было, как всегда: рапорты, отрядные девизы хором, подъем флага под отрывистый марш баяниста. Потом старшая вожатая Эмма Григорьевна стала говорить про вчерашний день.

Вовке стало зябко.

– Все знают, что вчера была военная игра. Намечался еще и общелагерный костер, но из-за недисциплинированности некоторых наших пионеров и гостей игра затянулась…

Четыре отряда смотрели на "некоторых пионеров и гостей" молча и внимательно. Вовка не знал, что они думают. Ругают его в душе или считают молодцом. Он напряженно ждал, глядя на вожатую: что еще?

Но дальше она ничего не сказала про Вовку.

– Костер состоится сегодня. А сейчас поздравим победителей.

"Каких победителей? Ведь ничья же!"

– Медалями награждаются Дима Метелкин и его помощники – командир разведчиков Рома и начальник связи Федя. А также начальник медицинской службы Таня Воронцова.

"Что они все орут и хлопают? Разве это честно? Говорили же – ничья!"

– Мы решили, что командир "лесных стрелков" Степа Бродяков и его заместители тоже заслуживают награды. Правда, они не были победителями, но готовились к игре добросовестно и сражались умело…

"Сражались умело!.. Только Павлик и еще трое из их отряда попытались вырваться и отобрать у часовых погоны".

– Давайте поздравим награжденных. Ребята, подойдите и получите медали!

Порой даже храбрым взрослым трубачам хочется плакать. Маленьким тем более! Вовка прикусил губу и почему-то вспомнил одинокий месяц над лесной поляной…

Эмма Григорьевна еще что-то говорила. Вовка не слышал. Но он встряхнулся и поднял глаза, когда она запнулась на полуслове и растерянно спросила: