— Простите, я очень давно не писала о цирке.

— Это заметно, — согласилась Ника-Нинель.

— Дело в том, что мне, кроме вопросов, связанных с будущей статьей, еще хотелось бы поговорить с Нинель, то есть с вами, о художнике Антоне Шолохове.

— Хорошо, я вас слушаю, говорите.

— Вы были знакомы с Шолоховым?

— А позвольте осведомиться: почему вас так заинтересовало наше знакомство? — с подчеркнутой иронией спросила артистка.

— Я вам не успела сказать: я не только театральный критик, а еще и пишу книгу об Антоне Шолохове. По заданию московского издательства, — стала сбивчиво объяснять Агния, чувствуя себя рядом с ней старой, большой и неуклюже толстой. — Я присутствовала при его смерти, — зачем-то добавила она. — И мне важна каждая подробность…

— Поняла, — перебила ее артистка. — Отойдемте немного в сторону… В гримерную вас пригласить не могу, мы там будем мешать… Так что вас интересует?

— Меня интересует все.

— Что — все?

— Простите меня, как вас лучше называть: Нинель или Ника?

— Я уже давно Ника, — артистка по-детски передернула плечиками.

— Ника, извините, вы замужем?

— Не понимаю, какое это имеет значение. Вы же сказали, что интересуетесь Антоном? Допустим, замужем. Так что? — Во всех ее последних фразах слышалась плохо скрываемая настороженность.

— Извините, — снова повторила Агния, — это, конечно, слишком интимный вопрос, но у вас с ним было поверхностное знакомство или… — и Агния нырнула, как в прорубь, — более близкие отношения?

— Мы с Антоном любили друг друга. — И голос артистки неожиданно дрогнул. — Он меня рисовал. Что вы на меня так смотрите? Вы не верите, что меня мог полюбить знаменитый художник? Я же вам сказала: он меня даже рисовал.

— Я видела. В Русском музее выставлены небольшой портрет и скульптура. Оттуда я и узнала ваше имя.

— И скульптура тоже стоит? — удивилась артистка. — Надо сходить посмотреть. Я сама так ни разу ее и не увидела.

— А я была там вчера утром.

— Антон создавал ее в мастерской у приятелей-скульпторов. Но теперь все это не имеет значения. Поезд ушел и оставил меня на платформе. Что вас еще интересует? — Голос артистки сделался чуть мягче.

— Любая мелочь. — Агния на мгновение задумалась. Да уж, совсем не так она собиралась построить разговор. — Ну хотя бы: как вы называли его и как называл он вас? Как вы познакомились? О чем разговаривали?

— Вы смотрите на меня и гадаете, — перебила ее артистка с вызовом в голосе: — кто я — урод или ребенок? И как же это меня мог любить взрослый мужчина, да еще знаменитый художник? Так вот, чтобы вы знали: девочка — это моя роль. Я не вышла ростом, но во всем остальном — самая нормальная женщина. Самая обыкновенная! И способна на любовь, как все. У меня и муж нормальный.

— Вы не помните, — Агния решила увести разговор от больной темы, — что Антон Шолохов еще рисовал в тот месяц? Я ничего не знаю толком о последнем петербургском периоде. Что он тут вообще делал? Говорят, к нему ходило много молодых людей… Какие-то татуировки…

Что-то в артистке после этих вопросов сразу переменилось. По крайней мере опять появилась настороженность.

— Извините, вы действительно писательница?

— Ну какая я писательница, — смущенно улыбнулась Агния, стараясь вернуть в разговор тепло. — Вот когда книга выйдет… А по жизни я — журналист, работаю в газете…

— Удостоверение у вас какое-нибудь есть при себе? Журналистам ведь дают членский билет, да?

— Дают, — успокоила Агния и протянула сразу две свои корочки. — Вот, пожалуйста, это журналистский, тут я моложе, а это — редакционное удостоверение…

К удивлению Агнии, артистка внимательно их рассмотрела, чуть ли не на просвет, а потом спросила у пробегавшего мимо служителя карандаш и, сорвав со стены старое расписание, переписала все данные.

— Работал он, конечно, много, — проговорила она, возвращая документы, — и татутировки тоже делал… Разное делал. Только, знаете, я ведь была от этого далека. Знай я, что вот так будете выспрашивать, конечно, все бы запоминала.

Что-то такое она явно скрывает, поняла Агния. Скорее всего, прячет его последние работы, чтоб подороже продать заграницу.

— Так вы, говорите, присутствовали при его смерти? — спросила артистка.

— Присутствовала, но получилось это совсем случайно.

— Да уж, если бы не случайно, вы бы тут сейчас не стояли… Его отравили? Это точно?

— Предполагают, что кто-то добавил в зеленый чай экстракт вещества… забыла, как оно называется…

— Яд, короче?

— В общем, да. Для него это стало ядом.

— И что же, тело его украли и не нашли?

— Получается, что да. Так неужели вы не помните, что это были за татуировки? — решила снова сменить тему Агния.