— Это я уже понял. Я хочу спросить — они нас преследуют? Ты знаешь кого-нибудь из них?

Подойдя вместе с Жоли к дереву, корень которого торчал из земли и вполне мог служить скамейкой, Джордан усадил девушку на него.

— Я узнала Джеронимо, — проговорила Жоли, отвечая на вопрос. — Надеюсь, они все-таки не преследуют нас. Джеронимо — самый безжалостный вождь, не считая Нана.

— Я знаю — мне уже приходилось с ним сталкиваться, когда я был в вашей деревне. — Джордан криво улыбнулся. — Признаться, я тогда здорово струсил — решил, что уже покойник. Сам не знаю, что меня спасло!

— Не знаю. — Жоли пожала плечами. — Джеронимо не любит 'indaa' — сама не понимаю, почему он тебя отпустил. Должно быть, на него просто в тот момент нашел какой-то каприз.

Жоли замолчала. По виду девушки можно было понять, что какие-то сомнения мучают ее.

— Это золото, которое ты ищешь… — проговорила Жоли, взяв руку Джордана в свою. — — Мне страшно… Откажись от его поисков, Жордан!

— Отказаться?! — воскликнул Джордан. — Теперь, когда мы почти у цели?! Что с тобой, зеленоглазая? Кого ты боишься? Этих индейцев?

— Они заметили нас, Жордан! И они знают, для чего мы пришли сюда.

Жоли сжала руку Джордана еще крепче, словно хотела, чтобы ее тревога передалась ему.

— Я расскажу тебе, Жордан, одну историю. Это случилось давно, когда мне было всего четырнадцать весен. Мой отец тогда ушел в горы охотиться, а я с мамой и моим народом оставались в Мексике. Там Нана присоединился к Викторио, Джеронимо, Джу и другим. Они награбили оружия, продовольствия, но эти припасы быстро кончились. — Помолчав с минуту, Жоли продолжила: — Однажды — это было летом — Нана захватил караван мулов, шедший в Мексику узкой горной тропой, которой обычно пользовались контрабандисты. Мы думали, что мулы везут обычный груз — оружие, продовольствие, — и не стали до ночи распаковывать тюки. — Жоли снова выдержала паузу — на этот раз, по-видимому, для большего эффекта. — Я никогда не забуду, — продолжала она более тихим голосом, — как Нана распаковал один тюк, нашел там какой-то металлический слиток и разочарованно бросил его на землю, воскликнув презрительно: «Серебро!» Само по себе серебро нам было не нужно, и было решено отправиться в Каса-Гранде и обменять его на оружие и продовольствие у мексиканцев. Но у нас не было на это времени, и в результате мы зарыли серебро прямо там же.

— К чему ты все это рассказываешь? — спросил Джордан, сворачивая самокрутку. — Какое отношение это имеет к тем индейцам, которых мы сегодня видели?

— Слушай дальше — поймешь.

Джордан вспомнил, как многословна обычно бывает Жоли, как умеет сделать из пустячной истории длиннющий рассказ, украшая его ненужными подробностями, и как не любит при этом, чтобы ее перебивали. Расположившись на корне-скамейке поудобнее, он сказал:

— Хорошо, зеленоглазая, продолжай.

Обхватив руками колени, Жоли прислонилась к стволу дерева.

— Когда потом ночью мы сидели у костра, я услышала, как Нана говорил Кэйтенне — это был один из его помощников, — что он знает множество мест, где золото и серебро встречаются в огромных количествах, Я слышала, как он говорил… — Жоли снова сделала паузу, пытаясь вспомнить то, что говорил вождь, дословно. — «…Далеко к западу от Ойо-Калиенте в горах есть каньон, где слитки золота лежат целыми кучами, словно зерно в амбаре. Давно бы взял их — да боюсь гнева Уссена. Знаю также места с серебряной рудой — такой мягкой, что ее можно резать ножом. Знаю одну пещеру, где золото лежит штабелями…» — Глаза Жоли возбужденно горели, должно быть, так же, как в те минуты, когда она впервые услышала слова индейского вождя. — Помню, мы все сгрудились, чтобы получше слышать рассказы о золоте. Нана еще сказал, что видел одну пещеру — днях в трех пути от Каса-Гранде. Он сказал: «Как раз под самым гребнем утеса есть пещера, почти до отказа наполненная золотом. Должно быть, мексиканцы пользуются лестницами, чтобы перейти в этой пещере с одного уровня на другой, иначе невозможно». Вскоре после этой ночи на Викторио была устроена засада, а сам он убит. Нана, а с ним те из нас, кто выжил, вернулись в Сан-Андрес, поскольку весь район буквально кишел американскими и мексиканскими солдатами. Мы же были почти безоружны, и люди умоляли Нана вернуться за этим серебром. Через несколько месяцев он, уступив этим мольбам, отправился в путь. Мы решили обменять серебро на пули. Нана не очень хотел этого, но тем не менее велел нашим лучшим следопытам найти путь к тайнику. — Жоли вздохнула и, понизив голос до шепота, проговорила: — Серебра мы так и не нашли, хотя искали целую неделю. Нана был сердит, хотя и старался не показывать этого.

Увлеченный рассказом Жоли, Джордан и не заметил, как его сигарета потухла.

— Из всего этого я заключаю, — сказал он, раскуривая ее снова, — что ни серебра, ни золота нам не найти, а если и найдем — то все погибнем. Над золотом тяготеет проклятие — я правильно тебя понял?

— 'Аи, — согласно кивнула Жоли. — Золото — опасная вещь, Жордан. Ради него люди готовы лгать, умирать и даже убивать. Откажись от него, Жордан!

— Если ты веришь во все эти сказки, зачем же ты тогда ведешь нас к нему? — недовольно нахмурившись, спросил Джордан.

— Ты знаешь почему. Я с вами не ради золота, а ради тебя, — проговорила Жоли, глядя прямо ему в глаза.

— Я знаю это, — усмехнулся Джордан.

— Ты откажешься от золота, Жордан? — спросила девушка, умоляюще посмотрев на него.

— Нет, Жоли. Мы с Эймосом пришли за золотом и от своего не отступимся. Если ты боишься идти с нами, я могу отослать тебя назад с Гриффином.

— Dah! Я твоя женщина, Жордан, Я пойду за тобой, куда бы ты ни шел; даже на смерть, — решительным тоном произнесла Жоли.

Брови Джордана сошлись на переносице:

— Мне не нравится, что ты смотришь на наше предприятие так пессимистически, Жоли.

Девушка пожала плечами:

— Я не знаю, что такое пес… пессими… короче, то, что ты сказал. Но я чувствую смерть, Жордан; И я боюсь не за себя, Жордан, а за тебя.

Затянувшись в последний раз, Джордан бросил окурок на землю.

— Ты пугаешь меня, зеленоглазая! Я уже скоро начну верить в судьбу!

— Ты что, не знал, что sha'i'ande и 'indaa' никогда не пылали друг к другу любовью? Что тебя удивляет? — вспыхнула Жоли.