— А что будет, когда наша страсть ослабеет? — спросила Фиона.

— К тому времени мы оба состаримся. Или я надоел тебе уже сейчас?

— О! Разве это я объявляла о нашем разводе? Это ты твердил, что я тебя околдовала, а теперь ношу под сердцем ребенка неизвестно от кого.

— Дураком я был, — просто ответил Торн. — Прости меня, Фиона.

От изумления Фиона широко раскрыла глаза. Боже, он уже не первый раз просит у нее прощения! Ее угораздило выйти замуж за такого гордеца, каких свет не видывал! Но, может быть, что-то изменилось в его душе?

— Не знаю, смогу ли я простить.

— А ты попробуй, — прошептал он и закрыл ее рот поцелуем.

Руки его были большими, сильными, нежными. Он снял с Фионы платье и отбросил его в сторону. Туда же, на пол, полетели следом сапоги Торна и его одежда. Обнаженный, он стоял перед Фионой; у нее перехватило дыхание и гулко забилось сердце. Щедро же одарил его господь!

Торн опустился на колени возле Фионы.

— Ты прекрасна, — прошептал он, окидывая ее взглядом с головы до ног — от иссиня-черных локонов до маленьких розовых пяток. — Если ты говоришь, что близость не причинит тебе вреда, я буду любить тебя, и нет на свете силы, которая могла бы мне помешать в этом.

Фиона покачала головой. Она была готова принять Торна. Она ждала его, она хотела его.

«Он здесь, рядом, значит, он любит меня».

— Я вовсе не желаю отталкивать тебя, — сказала Фиона. — Теперь я понимаю, что напрасно поверила Роло и Бретте. Но знаешь, ведь Бретта по-прежнему хочет тебя.

— Бретта хочет любого мужчину, который хоть раз посмотрит в ее сторону, — усмехнулся Торн. — Но не дождется никого. Забудь про эту тварь. Летом мы отправимся с тобой на Мэн, и ты никогда больше не услышишь ни о Роло, ни о Бретте.

— Ты хочешь остаться со мной? — спросила Фиона.

— Я думал, это и так понятно, — нахмурился Торн. — Муж должен следовать за своей женой, а жена за мужем. Твой остров прекрасен, как весенний сад. Он мне нравится ничуть не меньше, чем моя родина. Даже, пожалуй, больше. Там такой мягкий климат. Мы будем жить на перекрестке морских дорог. На этом острове мы будем растить наших детей. С них начнется династия правителей Мэна. Я жалею только об одном — о том, что мне навсегда придется расстаться с Торольфом.

Неожиданно в голове Фионы вспыхнула яркая картина. Фиона прикрыла глаза и принялась всматриваться в открывшееся перед нею будущее. Там она увидела Торольфа с красивой женщиной. Они шли по холмам Мэна, окруженные детьми.

Фиона улыбнулась, когда рассмотрела лицо будущей жены Торольфа.

— Чему ты улыбаешься? — удивленно спросил ее Торн.

— Мне только что было видение, — ответила Фиона и улыбнулась еще шире. — Ты не расстанешься со своим братом.

— И это все, что ты можешь сказать?

— Этого достаточно.

— Да, ты права. Даже больше чем достаточно. Ты уже столько времени лежишь обнаженной в моих объятиях, а я до сих пор не воспользовался этим!

Глаза его потемнели, когда он стал целовать груди Фионы. С ее губ сорвался нетерпеливый вздох.

Не в силах больше терпеть, она протянула руку и обхватила пальцами могучий твердый ствол. Пальцы Фионы сжались еще сильнее. Она водила ладонью вперед и назад, и Торн стонал от неистового, острого наслаждения. Он позволил Фионе довести себя почти до самого края блаженной пропасти и лишь тогда отвел ее руку в сторону. Фиона положила ладони на плечи Торна, а его рука скользнула вниз, прямо в пылающую, тугую, влажную плоть. Фиона напрягла мышцы, обхватывая, обволакивая собой пальцы Торна, и тело ее выгнулось.

— Люблю, когда ты так мне отвечаешь, — шепнул на ухо Фионе Торн.

— Но ты и спросить умеешь, — счастливо улыбнулась в ответ Фиона и тут же простонала: — О боже! Боже! Я сейчас… я…

— Еще нет, — улыбнулся Торн, наваливаясь на Фиону сверху. — Еще нет, но скоро, скоро…

Он водил языком по ее губам в ритме любовной игры пальцев, погруженных в ее лоно. Фиона заметалась, чувствуя, что сознание покидает ее.

— Теперь, — сказал Торн, прерывая поцелуй. — Вот теперь ты можешь.

Он опустил голову и провел языком вдоль обнаженного тела Фионы, не переставая возбуждать ее движениями пальцев. Кровь вскипела в жилах Фионы, она раскинула руки, судорожно цепляясь ими за края подстеленного под нее плаща, и тело ее вздрагивало в преддверии скорой развязки.

Торн вошел в нее — сразу весь, без остатка, и от этого сладостного и мощного вторжения Фиона еще быстрее полетела к вершине наслаждения. Торн подгонял ее сильными, ровными толчками бедер. Голова его запрокинулась, в горле заклокотало, и наконец с приоткрытых губ сорвалось ее имя. И в ту же секунду ее лоно оросилось его горячей животворной влагой.