– И что же вы сделали?

– Я решил последовать его советам. У нас с Элизой были отдельные спальни, и я никогда не беспокоил ее в этом смысле, продолжая любить и прощать ее. Я надеялся, я молил Бога о том, чтобы в один прекрасный день она изменилась. И так могло продолжаться долгие годы, пока не случилось нечто, убедившее меня в невозможности такого исхода. И она оказалась утрачена для меня навечно.

– Каким же образом? – Пепел с сигары давно сыпался Деклану на колени, однако он не замечал этого, весь поглощенный рассказом Рауля.

– Она любила другого человека. И он значил для нее больше, чем все на свете.

– Но ведь вы сказали…

– Сказал. Но оказалось, что я был слеп и не видел того, что лежало на самой поверхности. Что был мужчина, который мог приблизиться к ней и даже довести до экстаза – но при этом совершенно ненормальным образом. Однажды я неожиданно вернулся домой раньше, чем предполагал, и застал их вместе в постели – они играли телами друг друга, словно маленькие дети.

– И кто же с нею был?

– Ее брат. Уоррен был ее единственной любовью – в физическом, умственном, духовном смыслах, – если у такой, как она, вообще есть душа.

– Уоррен! – Деклан невидящим взором уставился на Рауля, а в его мозгу все куски головоломки мигом встали на свои места.

Они живут вместе – она сама говорила об этом. Она разозлилась на интерес брата к Кэтрин – Деклан еще тогда заметил мрачный блеск в ее глазах, когда она смотрела в его сторону, но не придал ему значения. Ведь он никогда, даже в самых своих диких предположениях, не думал о возможности кровосмесительства.

– Если вы общаетесь с мисс Энсон, пожалуйста, предупредите ее, чтобы она не доверяла Элизе, – сказал Рауль, обмякнув на стуле.

– Я непременно постараюсь, – кивнул Деклан. – Насколько я могу судить, она повсюду распускает сплетни о том, что это вы ее бросили, прихватив с собою ее деньги.

– Знаю, – мрачно улыбнулся Рауль. – До меня дошли отголоски ее лжи. Я каждый месяц перевожу деньги на ее счет в банке, но она так алчна, майор Уолкер, ей всегда мало! Я надеюсь избавиться от нее. Я пытаюсь добиться развода.

– Вы станете в качестве причины упоминать о кровосмешении?

– Нет, – покачал головой Рауль и снова взялся за виски, – я не способен причинить ей такое зло. Постараюсь обойтись тем, что наш брак уже давно фактически не существует.

– Вы чрезвычайно великодушны, мистер Джордан. Не думаю, что смог бы проявить такую снисходительность, окажись я на вашем месте, – пробурчал Деклан, вспоминая ее нежную, как лепестки камелии, кожу, ее невинное личико, широко распахнутые глаза и очаровательную улыбку. «И я всегда знал, что она опасна», – повторил он про себя.

– Она не переживет, если разразится скандал, – еле слышно прошептал Рауль. – И к тому же, хотя вы вряд ли в это поверите, я по-прежнему ее люблю.

Адриен лежал подле нее, и хотя она больше всего жаждала принадлежать ему в те одинокие ночи, пока он был в отъезде, Лестина не смогла сомкнуть глаз. Она испытала исступленный восторг от его внезапного появления: следом за ним она промчалась через переднюю… через гостиную… рухнула в его объятия… все, на что она могла надеяться, – это их воссоединение.

Он приехал разгоряченный, взмокший, пахнущий конским потом и седельной кожей, – он прямиком прискакал на улицу Св. Анны. Лестина приказала немедленно наполнить для него ванну и сама ухаживала за ним, намыливая ему тело, моя волосы, однако он нетерпеливо рвался к ней. Да и она проголодалась, изнемогая от вынужденного воздержания, и их первое слияние было подобно взрыву.

Последовавшие ласки были более обстоятельны и позволили им полнее насладиться друг другом, пока ночь не опустила на них свое покрывало. Но Лестина, наслаждаясь их близостью, все же не позволяла себе раствориться в ней до конца, чего раньше с нею не случалось. И когда он наконец заснул, она, обхватив его бедра ногами, прижалась щекой к завиткам волос на его груди, вслушиваясь в его дыхание. Некогда она думала о нем как о своем юном Боге, о спасении ее души, о ее бессмертии. Но этого больше не будет. Она отстранилась и перевернулась на спину, прислушиваясь к шелесту дождя, падавшего на крышу галереи, прижав ладони к тому месту под левой грудью, где бешеными толчками билось ее сердце.

«Что же мне теперь делать? – без конца спрашивала она себя. – Я твердила себе, что смогу пережить это, но я ошиблась. Он снова был с той женщиной, я знаю это. Он лжет, он уверяет меня, что любит одну меня, что избегает ее объятий, но это не так. Я должна была бы смириться со своей ролью в его жизни, но не могу этого сделать. Он избегает разговоров о свадьбе, зато те, кто именует себя моими друзьями, старательно мучают меня, подробно описывая все приготовления, и точную дату, и даже будущий наряд невесты.