Шрифт:
– C'est pour le Voudou, mam' selle, [14] – отвечала та, все еще посмеиваясь.
– Что она хочет сказать, Адриен? – Кэтрин ощутила неожиданную дрожь.
– Это все их карибские штучки! – раздраженно отвечал тот. – Эти сосуды предназначены для душ, проданных в обрядах, посвященных Вуду.
– Вуду? Что еще за Вуду?
Старая карга все еще кудахтала и раскачивалась из стороны в сторону, когда они повернули прочь.
– Это не может иметь к вам никакого отношения, – отвечал Адриен, удивив Кэтрин тем, что упорно избегал встречаться с нею глазами. – Одни негритянские суеверия, оставшиеся еще со времен рабства.
14
Это для Вуду, сударыня (фр.).
– Очень хорошо. – Она остановилась, развернулась и заглянула ему в лицо. – Если вам не угодно дать мне объяснения, я обращусь за ними к Селесте.
– Вот так и поступите!
Он торопливо повлек ее прочь и, поскольку она выразила желание навестить гавань и взглянуть на корабли в смутной надежде увидать «Эйлин О'Рурк», согласился показать ей судно, если оно окажется там. Выйдя из-под сводов рынка, Кэтрин подумала, что очутилась в духовке. Уже через несколько секунд платье на ней прилипло к коже, а лицо Адриена покрылось испариной. Филлис протянула Кэтрин зонтик, но это мало помогло.
– Нам не стоит оставаться здесь долго, – заметил Адриен. – Кстати, поблизости есть ресторан с отличным мороженым. Мы заглянем туда, прежде чем я отвезу вас домой.
На пристани царило такое же оживление, как и в день ее прибытия, – и оно так же разжигало любопытство в Кэтрин. Тем более что теперь ее интерес был оправдан: она и сама являлась судовладелицей. И все, что творилось здесь, могло отразиться на ее прибылях. Негры и ирландские грузчики заносили по сходням бочонки и тюки на корабли, телеги с грохотом везли грузы по мостовой, толпа пассажиров стояла в очереди за билетами – все это должно было приносить доходы в казну Керригана.
– Где же «Эйлин О'Рурк»? – спросила она, силясь что-то разглядеть поверх толпы и пирамид из грузов. – Вы понимаете, она принадлежит мне. Я никогда в жизни не представляла, что буду владеть кораблем.
– Я знаю, что она ваша. – Адриен, прищурившись, рассматривал череду пришвартованных судов у причала. – Вон она где!
Подобрав юбки одной рукой, другой она взялась за перила и стала пробираться поближе, чтобы взглянуть на свой двухколесник. Вот он перед нею, гордость Керригана, названный в честь его матери. Корабль был самым большим и внушительным среди остальных судов, его дымовые трубы были опоясаны металлическими обручами, сиявшими так же ярко, как и медные части такелажа на всех трех палубах. Бронзовые колокола и поручни были отполированы, а сам корабль напоминал горделивый замок, окруженный речной водою, и его выписанное крупными буквами название было увито гирляндами цветов.
– Я хочу подойти еще ближе. Я хочу подняться на него! – воскликнула Кэтрин и, не думая, успевают ли за нею Адриен с Филлис, стала протискиваться сквозь толпу.
Ее тут же весьма бесцеремонно стиснули со всех сторон, но она упорно продвигалась к намеченной цели. Толпа слегка расступилась, люди давали ей путь, – так требовательно вела себя эта дама с английским произношением. Вскоре она оказалась на самом краю причала, возле высокого борта парохода. К услугам пассажиров с него на берег были переброшены сходни. Она уже собралась обратиться к одному из многих суетившихся тут мужчин – он был в мундире, стало быть, являлся членом экипажа, – но вдруг ее внимание привлек шум на носовой части палубы.
Ссорились двое, и все вокруг тревожно умолкли. Она подняла глаза и увидала спорщиков прямо над собой. Один, широкий и плотный, ухватил другого за воротник и волок вниз по сходням, пока они не оказались на причале, всего в нескольких футах от нее.
– Ты же мухлевал, черт тебя побери! – рычал коренастый мужчина, чья речь выдавала в нем потомка Эрин. [15] – Проклятый выродок! Я сделаю большое одолжение этому свету, если утоплю тебя, поганца, в реке!
– Я не мухлевал, урод! Это тебе пришла дурная карта! А я виноват только в том, что уселся играть с тупоголовым Пэдди! – визжал толстяк, что был постарше своего соперника. Он безуспешно старался высвободиться из мертвой хватки ирландца, а их приятели врезались в толпу и расчистили место.
15
Эрин, Пэдди – иносказательные наименования ирландцев. Эрин – их мифическая прародительница, Пэдди – уменьшительное от Св. Патрика – особо почитаемого в Ирландии святого.
Тут же образовался круг. Ирландец скинул свой бушлат и протянул его приятелю. Он поиграл мускулами и принял борцовскую стойку. Толстяк потирал ладони и ругался. И вдруг, словно по невидимому сигналу, они бросились друг на друга и под рев окружавших зевак принялись молотить друг друга кулаками.
Кэтрин была в ярости. Да как они посмели?! Они что, не понимают, что могут повредить репутации «Эйлин О'Рурк»? Она видела, как на причале собралась целая толпа: мужчины, женщины, дети – все не могли попасть на корабль, в тревоге наблюдая за дракой. Да она же понесет убытки!
И она, решительно орудуя зонтиком, двинулась вперед, еще больше разъярившись при виде недвусмысленной радости на лицах многих зрителей, подзуживавших драчунов. Да это же настоящее хулиганство, она не может этого спустить!
– Прочь с дороги! – взвизгнула она.
Зеваки, ухмыляясь, теснились перед этой расфуфыренной дамочкой, проявлявшей столь неожиданную настойчивость.
– Ей, вы бы поостыли малость, мисс, – посоветовал один, с улыбкой приложив руку к козырьку. – Стоит ли вам встревать промеж двух парней, когда они повздорили из-за карт?