– Так сколько у тебя людей в отряде?

– Мне досталось почти четыре тысячи первоклассных бойцов из отряда команданте Гато Азула. Он отошел от дел и занялся акварелями во Флезоле, поэтому все его бойцы пришли ко мне. Мне хорошо платили, но я все равно был вынужден израсходовать всю помощь от ЦРУ плюс все то, что мы добыли на армейских складах Тумбупу прошлой осенью.

– Четыре тысячи – это хорошо, – сказал Касас, – но…

– Подождите, это еще не все. Я договорился с командирами других повстанческих отрядов. Им надоело сидеть без дела, и они согласились наступать вместе со мной. Рамон, на этот раз у нас получится.

– Мигелито, я восхищаюсь тобой – ты поработал на славу.

Мигелито усмехнулся:

– Теперь вы понимаете, почему меня называли Эксихеньте, [14] прежде чем я взял имя Бандера Негра. Рамон, я думаю, что мы справимся. Мы перейдем реку в Дос-Охетес, обойдем Вирден-Горда-Лайн, разобьем батальон в Долсес-де-Муэрте и соединимся с Норге Энсен Дадорой и его «Оранжевыми гусеницами» в Морена-де-Чурри.

– Превосходно! – воскликнул Касас. – А потом что?

– А потом мы выполним план Хончо Азула, который, как вы помните, мы обсуждали в прошлом году на съезде повстанцев на Ямайке. Как раз именно там я имел удовольствие познакомиться с вашей подружкой и ее полоумным младшим братом. Так вот, объединившись, мы малыми группами проберемся в Тасо-Энчилада, откуда выступим на Манагуа.

– Гениально, – заявил Касас. – Нет, правда, Мигелито. Неудивительно, что тебя называют Наполеоном провинции Бокачича.

– Но мне для этого кое-что нужно.

– А, знаю. Толстые шлюхи.

– Нет, хотя они тоже нужны. Но я имел в виду оружие.

Касас посерьезнел.

– Это всегда большая проблема. Особенно если учесть количество, которое ты просишь.

– Нам понадобится несколько зенитных пушек. Кстати, несколько танков тоже не помешают.

– Эй, полегче. Сейчас ты начнешь просить спальный мешок и новую пару обуви для каждого из твоих бойцов.

– К этому добавьте еще санитаров и врачей. Они тоже нужны моим людям.

– Мигелито, я бы с радостью исполнил все твои просьбы, но не я решаю. Только Революционный совет национальной свободы в изгнании может принимать подобные решения. Но у него все равно нет столько денег. – Касас быстро посчитал в уме. – Ты просишь около двадцати миллионов долларов. Это не шутки. Прости, конечно, если мои слова показались тебе обидными.

На лице Мигелито застыло недоуменное выражение.

– Я знал, что этим кончится. Это называется пустая болтовня.

– Мигелито, – сказал Касас, – мы с тобой старые друзья. Ты же говоришь с Рамоном. Ты меня понимаешь, дружище. Скажи, твои ребята будут воевать?

– Будут ли они воевать? – ощетинился Мигелито. Его голос прозвучал как удар хлыста в тишине центральноамериканского заката. – Они у меня все повязаны и потому будут воевать с кем угодно. Наркотики здорово помогают в этом деле. Мы как-то в горах задержали контрабандистов с грузом кокаина. Эти идиоты замаскировались под съемочную группу журнала «Нэшнл джиогрэфик». Мы конфисковали товар, и с тех пор я даю своим людям кокаин. Так что они готовы. Вы, наверно, заметили пеньки срубленных деревьев вдоль дороги на подъезде к лагерю. Это мои ребята штыками баловались. Мы через джунгли пройдем – деревьев не останется, а вы говорите – в бой. Они будут воевать, Рамон. Их нужно лишь постоянно подпитывать, и тогда они пойдут в бой с радостными криками. Но надо выступать – иначе, когда у меня закончатся наркотики, они начнут убивать друг друга. А потом прикончат меня и девочек.

– Послушай, – начал Рамон, – если бы я тебе дал все, что ты просишь…

– Я стал бы президентом нашей страны! – закончил Мигелито. – Я не политик, я просто хочу стать бессменным главнокомандующим вооруженных сил нашей любимой родины.

– Ну что ж, будем считать этот вопрос решенным.

– Да ну вас, Рамон. Либо наступаем, либо бросаем это дело, берем с собой все, что нужно, и уезжаем в Испанию. Я устал сидеть на этом холме и развлекать тысячи ублюдков солдат, да еще без помощи толстых девочек.

Тут в палатку ворвался возбужденный Жан-Клод с всклокоченными волосами и дико горящими глазами.

– Мой дорогой друг, – обратился Мигелито к шеф-повару, – в чем дело?

– Прошу прощения, что помешал, команданте Бандера Негра, – медленно, чеканя слова, как актер в традиционной японской опере, ответил Жан-Клод, – но если вы и ваш гость сейчас же не сядете за праздничный стол, я уйду в другой отряд, где выше ценят качественную еду.

– Ну зачем же так, – засмеялся Мигелито. – Мы идем есть поросенка и съедим его без остатка. Да, Рамон?

– И не только его, – ответил Касас.

– Точно? – спросил Мигелито.

Их взгляды, взгляды хищников, встретились. Касас кивнул и обнял Мигелито за плечи.

– Все в порядке, мой друг, – сказал он. – Этим мы и займемся.

Рамон де лас Касас покинул лагерь сразу после праздничного ужина с поросенком. Он не забыл поблагодарить Жан-Клода, который позже в предисловии к своей кулинарной книге «Контрас-гурман» упомянул об этой благодарности.