– А в это время Дуглас поднимался наверх?

– Да, – кивнула Элеонора, – в грузовом лифте.

– Но ведь он мог заходить и в квартиру Сьюзен Грейнджер, – заметил Мейсон.

– Мог, если захотел бы, – согласилась Элеонора.

– А вы не в состоянии с уверенностью утверждать: заходил или нет?

– Но зачем бы ему тогда было просить меня договариваться с Этель Белан?

Мейсон обдумал слова своей клиентки.

– У него имелся ключ? – наконец спросил Мейсон.

– Конечно. Один раз я дала ему свой, чтобы сделать дубликат. Если вы рассмотрите ключи, которые нашли у него на момент смерти, то я не сомневаюсь, что найдете один, открывающий дверь квартиры Этель Белан.

– Полиции об этом неизвестно?

– Очевидно, нет.

– И, как я предполагаю, Этель Белан не догадывалась, что Дуг использовал ее квартиру для подслушивания того, что происходило в квартире Сьюзен Грейнджер?

– Нет, конечно нет. Именно для этого мы и придумали наш план. Дуглас притворялся влюбленным по уши в Сьюзен Грейнджер, а я изображала ревнивицу с разбитым сердцем, пытающуюся их застукать. Этель Белан, в общем-то, склочница и пустомеля. Она точно все выболтала бы Сьюзен, если выяснила бы о том, что происходит. Да и так у нее, наверное, стали возникать какие-то подозрения. Она предположила, что Дуг заглядывает ко мне днем, когда она уходит на работу, и начала размышлять, не притворяюсь ли я, говоря о том, что ревную его к Сьюзен, а если притворяюсь, то что за всем этим стоит? Этель Белан даже что-то обсуждала со Сьюзен Грейнджер, что здорово напугало Дуга, потому что он знал, что Сьюзен совсем не глупа и может разобраться, где тут собака зарыта. В результате Дуг велел мне подстроить все таким образом, чтобы Сьюзен высказала мне все, что обо мне думает. Я должна была показать ей револьвер, угрожать всем и вся, в общем, представляться ревнивой неврастеничкой, опасной для окружающих. Я сделала, как просил Дуг, и это сработало. Я точно не знаю, что произошло, но через полчаса после сцены со Сьюзен Дуг пришел в мою комнату в квартире Этель Белан, установил подслушивающее устройство и оказался страшно доволен услышанным. Он заявил мне, что теперь знает ответ. Он попросил у меня мой револьвер, объяснил, что ему нужно уйти и что он сам свяжется со мной позднее.

– И вы дали ему револьвер?

– Конечно. Я готова была отдать ему все, о чем бы он ни попросил.

– Вы не были женаты?

– Мы собирались пожениться, как только…

– Но вы не были женаты?

– Дуг сказал, что придется немного подождать, но в Юму и Лас-Вегас мы ездили как муж и жена.

– Тогда почему вы заявили, что вышли за него замуж?

– Дуг сказал, что мы можем считать себя состоящими в гражданском браке, и велел мне послать телеграмму из Юмы моей семье. Мы не хотели лишнего шума.

– А авария?

– Я ее придумала.

– Но его машина оказалась разбита, – заметил Мейсон.

– Я в курсе. Именно поэтому мне пришла в голову идея аварии. Мне требовалось как-то объяснить потерю памяти.

– Когда его машину разбили?

– В воскресенье вечером – за день до убийства. Огромный грузовик вылетел из-за поворота и поехал прямо на Дуга. Удивительно, что Дуг спасся. Водитель грузовика пытался его убить. Понимаете, эта группа давно занимается контрабандой и… Они способны на все. После этого покушения на его жизнь я умоляла Дуга остановиться, потому что стало понятно, что они за ним охотятся. Я отдала ему револьвер. Дуг обещал мне остановиться, если ему не удастся раскрыть это дело в течение двух следующих дней. Он не сомневался, что у него вот-вот все получится, он хорошо заработает и начнет свой бизнес.

– Итак, вы отдали ему револьвер. Что вы сделали после этого?

– Ушла из квартиры.

– А когда вы вернулись?

– Позднее, – опустила глаза Элеонора.

– Насколько позднее?

– Значительно позднее.

– Дуг находился в квартире, когда вы вернулись?

– Нет.

– А Этель Белан?

– Нет, она уехала на выходные и планировала вернуться только в понедельник.

– А откуда взялись драгоценные камни?

– Мистер Мейсон, клянусь вам, что этот рассказ – чистейшей воды ложь. У меня никогда не было никаких драгоценных камней. Я их даже не видела. Вы должны мне поверить! Она нагло врала, когда говорила, что я рассматривала какие-то камни.

– Вы не спрятали их у себя в вещах? – спросил Мейсон, холодно глядя на свою клиентку.

– Поверьте, мистер Мейсон, сейчас я говорю правду.

– Я уже слышал, как вы говорите правду.

– Клянусь всем святым.

– Это я тоже уже слышал.

– Пожалуйста, верьте мне! – взмолилась Элеонора.

– Это сложно. Слишком много доказательств против вас. Мне предстоит трудная борьба. Они практически подтвердили вашу вину. Вас несколько раз уличили во лжи. Вне всякого сомнения доказано, что Дугласа Хепнера застрелили из вашего револьвера, а незадолго до его смерти вы утверждали, что Сьюзен Грейнджер пытается украсть у вас парня, и что если он не достанется вам, то его никто не получит, и что вы лучше убьете его, чем откажетесь от него.

– Я знаю, – кивнула Элеонора, – но я пытаюсь объяснить вам… Эти вещи просил меня сказать Дуг. Я играла роль по его просьбе!

– Спасти вас от смертного приговора мог бы только один человек, если бы подтвердил вашу версию случившегося, – заметил Мейсон.

– Кто?

– Дуглас Хепнер, но он мертв. Если вы открыли мне правду, вы отдались в руки судьбы, если нет…

– Это чистая правда, мистер Мейсон!

– Вы врете о драгоценных камнях.

– Нет.

– Но, предположим, эти камни найдут среди ваших вещей?

– Тогда, наверное, мне нужно готовиться в газовую камеру. Это окажется подтверждением рассказа Этель Белан, и… люди подумают, что Дуг отнял камни у контрабандистов, я их у него украла и… Из такой ямы мне уже никогда не выбраться.

– Вы и сейчас уже так глубоко впутались, что я сомневаюсь, удастся ли вам отвертеться.

– Но разве я не могу рассказать им правду? Разве я не могу прямо заявить, что Дуг просил меня играть определенную роль? Что Дуг работал своего рода детективом на таможню? Вы пригласите кого-то из таможенников, и они это подтвердят. Разве нельзя хотя бы намекнуть, что Сьюзен Грейнджер – контрабандистка? Насколько мне известно, кто-то вломился в ее квартиру и выдавил всю краску из тюбиков, пока она ездила в Лас-Вегас. Наверное, она прятала драгоценности в них.