Шрифт:
Колвил и кучер выносят вещи.
КОЛВИЛ:
(в дверях)
…а дождик перестал…ЭРИК:
(выходит за ним)
Жемчужный щит сияет над туманом.В комнате остается один Роберт.
ГОЛОС КУЧЕРА:
Эй, милые… Пауза. Колвил возвращается.
КОЛВИЛ:
Да… братья… грех какой! РОБЕРТ:
Ты что сказал?! КОЛВИЛ:
Я — так, я — сам с собой. РОБЕРТ:
Охота же болтать тебе с болваном!.. КОЛВИЛ:
Да с кем же мне? Одни мы с вами тут… РОБЕРТ:
Где дочь твоя? КОЛВИЛ:
Над ней давно цветут сны легкие… РОБЕРТ:
(задумчиво)
Когда бы с бурей вольной меня в ночи сам бес не обвенчал — женился б я на Сильвии…КОЛВИЛ:
Довольно и бури с вас. РОБЕРТ:
Ты лучше бы молчал. Я не с тобой беседую. КОЛВИЛ:
А с кем же? Не с тем же ли болваном, с кем и я сейчас болтал? РОБЕРТ:
Не горячись. Не съем же я Сильвии, — хоть, впрочем, дочь твоя по вкусу мне приходится… КОЛВИЛ:
Возможно… РОБЕРТ:
Да замолчи! Иль думаешь, ничтожный, что женщину любить я не могу? Как знаешь ты: быть может, берегу в сокровищнице сердца камень нежный, впитавший небеса? Как знаешь ты: быть может, спят тончайшие цветы на тихом дне под влагою мятежной? Быть может, белой молнией немой гроза любви далекая тревожит мою удушливую ночь? Быть может… КОЛВИЛ:
(перебивает)
Вот мой совет: вернитесь-ка домой, как блудный сын, покайтесь, и отрада спокойная взойдет в душе у вас… А Сильвию мою смущать не надо, не надо… слышите!РОБЕРТ:
Я как-то раз простил тебе, что ты меня богаче случайно был… теперь же за совет твой дерзостный, за этот лай собачий убью тебя! КОЛВИЛ:
Да что-то пистолет огромный ваш не страшен мне сегодня! Убийца — ты, а я, прости, не сводня, не продаю я дочери своей… РОБЕРТ:
Мне дела нет до этой куклы бледной, но ты умрешь! КОЛВИЛ:
Стреляй же, гад, скорей! РОБЕРТ:
(целясь)
Раз… два… аминь!Но выстрелить он не успевает: боковая дверь распахивается и входит, вся в белом, Сильвия, она блуждает во сне.
СИЛЬВИЯ:
О, бедный мой, о, бедный… Как холодно, как холодно ему в сыром лесу осеннею порою!.. Тяжелый ключ с гвоздя сейчас сниму… Ах, не стучись так трепетно! Открою, открою, мой любимый… Ключ держу в руке… Нет! Поздно! Превратился он в лилию… Ты — здесь, ты возвратился? Ах, не стучись! Ведь только лунный луч в руке держу, и эту дверь нет мочи им отпереть…