Дом Гузманова стоял на отшибе, в стороне от небольшой деревеньки с двумя-тремя домами, где еще теплилась какая-то жизнь да жили старушки, которые, наездами, заглядывали зимой по разу в два месяца, летом – почаще. Переселились уже к каким-то родственникам в город и дома в заброшенной деревеньке использовали как склады всяческого старья. Летом жили здесь месяца три, копались на утонувших в грязи огородишках, огурчики-лучок-петрушечку таскали на вокзалы, по грибы-ягоды в лесочек…

С этими можно было даже не считаться, вопрос со старушками был решен, и деньги уплачены. Да и им было все равно, они уже мало чего соображали и готовились к отбытию в мир иной, не считая свои разваливающиеся домики памятью предков или еще какой-нибудь великой ценностью.

С Гузмановым все обстояло сложнее. Полусумасшедший, но крепкий и упертый по-своему дед никак не желал ни продать дом с участком, ни съехать отсюда каким-то другим путем. После первого разговора он вышел из дома с двустволкой, поглядел мрачно на джип Андрея, на его телохранителей, сказав, что, пока он жив, не видать им его домика, равно как и ухоженного, не в пример бабкиным, огородика.

– Да поймите вы, – сказал Андрей. – Здесь же будет капитальное строительство. Мы вам деньги предлагаем, а государство бесплатно все заберет. И не пикнете.

– Вот пусть государство и забирает, – ответил Гузманов. – Против государства я ничего не имею. И никогда не имел. Я государству всегда честно служил. И если оно прикажет, значит, так надо. А оно, государство-то, меня в обиде не оставит. Это я вам точно говорю. У меня наград одних правительственных целый ящик. Так что валите отсюда, бизнесмены, мать вашу, чтобы я вас тута больше не видел. – И он щелкнул взводимыми курками своей пукалки. – А если со мной случится чего, то лежит бумага у меня в отделении в поселковом, где я написал все: и про дом, и про то, что никому продавать и дарить я его не собираюсь… Мы газеты читаем, знаем про ваши бандитские делишки… Ничего, Россия выдюжит, и ваши махинации перетерпим… Не такое вынесли…

На крыше домика, в котором жил старик, торчала телевизионная антенна, он имел старенький «запор» и одному ему известными путями ползал на нем с черепашьей скоростью в поселок за газетами, – одним словом, упертый был старик, со сталинской закваской.

Сегодня Андрей поехал разбираться со стариком вдвоем со Зверем. Он считал, что большое количество охраны только привлекает внимание и пугает клиента, а безопасность лучше всего гарантирует не количество стволов в машине, а отсутствие информации о передвижениях и деловых планах. В этом он был схож с Клементьевым. Но и Клементьев в свое время не смог уйти от пули киллера, и Андрей сегодня чудом остался жив.

– Надо пересмотреть тебе, Андрей, свои принципы, – заметил Кислый. – Все-таки глупость это – без охраны ездить.

– Ладно, не гони, – буркнул Андрей. – Что – охрана? Если из кустов бьет снайпер, какая, нахрен, охрана поможет?

– Ты же сказал – пацан стрелял?

– А что, пацан не может хорошо стрелять? Они там, в лесу, хрен их знает чем занимаются…

Настя видела, что Андрей был зол и говорил далеко не все, что сейчас мог бы сказать. Что-то сидело у него в голове, какие-то мысли и предположения, которые он пока, видимо, не хотел озвучивать. Может быть, при ней не хотел?.. Во всяком случае, рассказ его был короток и сух.

Они приехали к дому Гузманова в назначенное время, около двенадцати. Дверь была заперта, сколько Зверь ни стучал, хозяина им вызвать так и не удалось.

– Свалил, гад, – сказал Зверь, сплюнув на доски крыльца. – Сука. Я так и знал. Сейчас будет нам мозги ебать… Замочить его надо было, и всего делов…

– Погоди. Замочить никогда не поздно. Лучше миром решать. Зачем нам следить тут? – возразил Андрей. – Нам на этой земле еще долго работать, пусть она лучше чистой будет. Сам понимаешь.

– Да, конечно… Только сколько теперь мы дрючиться будем с этим Гузмановым, блин, козлом…

Они подождали минут двадцать.

– Ну что делать-то? – спросил Зверь. – Поехали, что ли?

Андрей думал. Ломать дверь и смотреть, что там у деда внутри хаты, было незачем. Наоборот, могло бы вызвать лишние проблемы. Вообще, за такое отношение к делам, конечно, надо наказывать. Послать, что ли, сюда пару пацанов покрепче, чтобы уже разобрались с этим уродом по-свойски, без соплей? Наверное, так и надо сделать. Хотя и не хотел Андрей оставлять на своей будущей земле кровавых следов, видно, деваться некуда.

– Ладно, поехали. Пришлем сюда Жабу с Полным, они с хозяином договорятся.

– Во. Надо сразу было так и делать. А то время тратим зря… Таких козлов учить надо. Я его как увидел в первый раз, так и понял, что по-доброму с ним говорить без мазы. Неврубон у старика, крыши нет совсем.

Они подошли к машине, и тут из кустов раздался выстрел, и, следом за ним, без перерыва, второй.

– Пистолет стрелял, – сказал Андрей. – Без глушака, внаглую. Какой пистолет, я определить не могу… Но точно, не винтовка, не автомат…