Проснулась, почувствовав неизъяснимую потребность немедленно поговорить с ним. Даже не поднявшись из постели, она позвонила на ферму.

– Конча?

– О Господи, у меня что – появился мексиканский акцент?

– Ах, Лаура! Как славно услышать твой голос. Именно сейчас мне необходима верная подруга.

– За чем же дело стало? Давай, возвращайся!

– Я скоро приеду. А как идут дела?

– Все в порядке. Только Конче внезапно пришлось уехать в Мексику.

– Но почему?

– У нее заболела сестра.

– Ах ты, Боже мой! Надеюсь, ничего серьезного?

– Да нет, вроде бы. Я подбросила ей немного баксов на дорогу сверх того, что ей причиталось. Я поступила правильно?

– Ну, разумеется, Лаура. Я была уверена, что могу на тебя положиться. Ну, а как все остальные? Как…

– Ни о чем не беспокойся. Я слежу за всем. Я переехала в твою студию, сплю на диване, иногда даже позволяю улечься рядом со мной Таксомотору.

– Ты такая надежная подруга!

– Да, уж конечно. Я даже за твоим жукоторием приглядываю.

– Ах, большое спасибо, хотя сейчас там просто нечего делать. Хорошие жучки все равно не появятся до апреля. А уж тогда их надо будет сразу же выпустить в розарий.

– Бр-р, как подумаешь, что придется до них дотрагиваться!

Патриция рассмеялась.

– Да я ведь куда раньше вернусь.

– Ну, и слава Богу!

– Окажи мне еще одну маленькую услугу – напомни, пожалуйста, Эдгару, чтобы он проверил автоматическую поливку люцерны.

– Люцерна – это та штука, которую поедают хорошие жучки?

– Да, ты все верно запомнила.

– Что ж, особого ума на это и не требуется – ты мне об этом тысячу раз говорила. Плохие жучки – черные, хорошие жучки – красные.

Патриция опять рассмеялась.

– Ну, а как лошади?

Ей хотелось незаметно для подруги перевести разговор на Мигеля.

– Нагуляли жирок.

– Что ж, приеду – и сама о них позабочусь. – Теперь Патриция почувствовала себя вправе задать главный вопрос. – А что поделывает Мигель?

– Уехал на родину.

– Что?

– Исчез, как тать, во мраке ночи. И увез с собою серого коня.

Патриция едва не выронила телефонную трубку. – Эй, детка, ты меня слышишь?

– Да… да, конечно… я не ослышалась, что он забрал Ультимато?

– Совершенно верно.

– И вернулся в Лиссабон?

– Так сказал мне Эдгар.

Патриция была не в состоянии поверить собственным ушам. Лаура продолжала нести какую-то чушь – что-то насчет Тумана, – но девушка ее уже не слушала. Она была разозлена и обижена. Почему Мигель исчез так внезапно?

Разумеется, она и сама сбежала из дому, не оставив ему никаких объяснений. Поэтому вправе ли она упрекать его? И чего она, собственно говоря, ожидала? Ему захотелось продолжить ту жизнь, которая его манила, – повидаться с возлюбленной, жениться на ней…

Все это, – внушала она самой себе, – вполне понятно и объяснимо, но с какой стати ему вздумалось забрать Ультимато? Это было нечестно! Она прекрасно ездила на этом коне – сам Мигель признал это. Все обязательства, предписанные ей контрактом, она выполнила, она даже сумела вынести его бесцеремонность, его унизительные для нее методы обучения. Она смирилась со всем – а он почему-то решил попрощаться с нею именно таким образом! А ведь лучше было бы для него повнимательней перечесть контракт. Такое ему с рук не сойдет – она этого не допустит.

Эмилио следил за тем, как Мигель выводит Ультимато из грузового самолета в лиссабонском аэропорту. Ему бросилось в глаза, что Мигель совсем не хромает. Что за чудо приключилось в Сиэтле? Но вновь прибывший друг был мрачнее тучи.

– Послушай, Мигелино, что за черт? Ты вернулся в Лиссабон, ты привез с собой Ультимато, и ты движешься, как солист балета. Почему же ты так уныл?

– Это долго рассказывать.

– И наверняка в таком рассказе найдется место для женщины. – Эмилио невольно заулыбался одними глазами. Он толкнул Мигеля в бок и шепнул ему – Половину этой истории я уже и сам вычислил, когда ты сообщил мне, что богатая наследница вовсе не старуха и не толстуха. Ну, а вторую половину я надеюсь услышать от тебя за бокалом доброго вина.

Мигель ничего не ответил. Нахмурившись, он проследил за тем, как Ультимато увозят в автофургоне с фирменным знаком Центра Кардига на борту. Потом сел в «феррари».

Эмилио с места рванул машину.

– Ну, и когда же ты прибудешь в мой замок?

– Как только смогу вырваться.

– Смотри, не задерживайся. Потому что тебя дожидается самая красивая… – и каждое дальнейшее определение он произносил со смаком и с расстановкой, – самая маленькая, самая округлая, самая сисястая, самая сексуальная… – Здесь он сделал паузу, и затем закатил глаза и, наклонившись к уху Мигеля, прошептал, – телочка!