Луня вспомнил, что так говорил Шык, объясняя ученику, что такое Время. И волхв был прав. На второй день пути от паучьего озера развеялась черная марь в небе, отступили на восток Голубые Пески, отдалились вершины Проснувшихся, и отряд выехал на бескрайнюю равнину, поросшую настоящей, живой травой. На горизонте виднелись купы каких-то незнакомых Луне деревьев, у их подножий зоркие глаза Зугура разглядели даже пасущееся стадо то ли диких коней, то ли антилоп. Страшный путь вдоль меж гор и песков закончился — путники вышли к полночной границе Зул-кадаша. Пришло время большого привала — и коням, и людям надо было отдохнуть.

Проехав еще полдня, разбили стан в небольшой рощице стройных голоствольных деревьев с косматыми кронами. Чу, Зугур и Сур отправились на разведку и заодно — на охоту, припасы у отрядников вышли подчистую. Фарн и близнецы-пелаги, собрав всю имевшуюся в отряде посуду, поехали по воду — на востоке виднелись серебристые купы ив, которые растут лишь у рек и озер. Луня развьючивал лошадей, треножил их и отпускал пастись — жесткая трава годилась неприхотливым арпакам в пищу, особенно после многих дней бескормицы.

Шык помог гремскому колдуну отвязать раненного Терла и уложить тело великана на шерстяной плащ. Рана в боку уже почти затянулась, но к грему прицепились Тряса и Жара, он бредил, обливаясь потом, и обоим чародеям приходилось стараться изо всех сил, чтобы сохранить жизнь силачу.

Шык сменил повязку, присыпав рану толченными листьями подорожника, заговорил Лихих Раден, что мучали тело и душу грема, а колдун к тому времени вскипятил травный отвар и влил обжигающее питье в рот больному, разжав стиснутые зубы костяным ножом. Закончив знахарить, род и грем уселись поодаль от уснувшего Терла, и Шык задал давно мучавший его вопрос:

— Скажи, грем, почему ты здесь?

Колдун сузил свои красноватые от бессоницы глаза, но не промолчал, по своему обыкновению, а неожиданно ответил:

— Ты знаешь это не хуже меня, волхв Шык, прозванный Костяной Иглой! Твой ученик при нашей встрече сказал правильно — по одни грибы идем.

Шык внимательно посмотрел на колдуна и снова спросил:

— Что надеешься найти ты здесь, в Зул-кадаше, грем?

— Я хочу убить Новый Мир! — просто и в то же время непонятно ответил тот, и не дав волхву задать новый вопрос, заговорил вновь:

— Я Гроум, сын Йира, старший над всеми колдунами и ведунами гремских племен. В начале минувшего лета мое искусство открыло мне, что далеко на полудне, за горами хуров, о которых мы знаем лишь понаслышке, в корчах и судорогах земных начал рождаться Новый Мир, Мир, в котором не будет места ни одному народу из Мира Нынешнего. Две зимы и два лета будет мучаться Земля, и лишь после третьей зимы, в день Большого Солнца, Новый Мир родится! Не желаю я, чтобы было так, потому и пришел сюда, пришел и принес с собой Смерть Нового Мира, Ортайг, отравную воду из Реки Забвения, что течет глубоко под нашими Ледяными горами. В поход со мной вышло тридцать три смельчака, тридцать три лучших наших воина. Сейчас остался лишь один, да и его жизнь висит на шерстяной нитки над огненной пропастью… Небо прислало вас мне на помощь, и я выжил, и теперь исполню предначертанное Лоно Земли, что пытается разрешиться от бремени, уже близко, я чую его! Скоро все закончится, и Прежний Мир будет спасен!

Шык, с изумлением проглядев на колдуна, покачал головой:

— Воистину сказано — каждый мудр своей мудростью, а умеющий понять мудр вдвойне! Почему ж ты, Груом-колдун, не откликнулся на зов арского мага Веда? По той же причине призывал он тебя, его знания глубже твоих, и на многое бы ты смог взглянуть по другому, если бы приехал в Звездную Башню!

— Ары… Мудрые и могучие, что гнушаются знаться с другими народами, видя в них лишь рабов… — Груом усмехнулся: — В былые времена ары первыми поняли, что жить у подножия Меру нельзя, и ушли на юг. А мы, да и вы, роды, долго еще жили во мраке вечной ночи… Я не верю арам, как и вам, но сейчас, наверное, принял бы любую помощь — слишком быстро и разительно изменился мир, слишком легко и ненужно погибли мои спутники. Не прошу я тебя, Костяная Игла, но все же — ЧТО нас всех ожидает, и почему ТЫ здесь?

Шык еще раз внимательно посмотрел в глаза грема, кивнул подошедшему Луне — садись, послушай, и начал говорить… Говорил он долго, подробно рассказывая обо всем, связаном с Великой Бедой, что ожидала Землю. По мере того, как Гроум узнавал все больше и больше, лицо его становилось все мрачнее и мрачнее. Наконец, когда волхв умолк, грем в печали закрыл глаза.

— Значит, все зря… — услышал Луня шепот колдуна: — Они погибли напрасно. Беды следует ждать совсем с другой стороны, она придет с неба… Новый Мир все равно родится, и я не смогу ему помешать.

— Сможешь! — Шык сказал это и крепко сжал руку Гроума: — Вернее, сможем, если мы будем действовать общно, связно и дружно! Сперва мы остановим зулов, что ярят Карающий Огонь, чарами они это делают или еще как, не знаю, но мы их остановим! А потом мы разыщем того поганца, который и надумал этот… как ты говоришь, Новый Мир! Найдем — и убьем! Я предлагаю тебе небывалое, грем, но ведь и ты хотел свершить такое? Так почему же ты молчишь?

Гроум подтянул к себе лежавший поодаль в траве посох — костяной, витой, чем-то похожий на Костяную Иглу Шыка.