— А нам что от этого?

— Тему он предложил перетереть по нашему профилю!

— Не понял?! — набычился Мята. — Ты это о чем? Откуда ему знать, чем мы себе на курево и пиво зарабатываем? Ты нас случаем ментам не слил?

— Никому я ничего не сливал, — обиделся Гном, налил себе водки, на этот раз не предлагая приятелям, и выпил. — Он сам все про нас знает. Шило из нашего двора, корешок свой в доску, зону потоптал, так что ему только спросить требовалось, чтобы пацаны мелкие всё про нас рассказали.

— А может он на ментов щас пашет, а ты колоться стал?

— Не гони пургу, Шило — нормальный пацан.

— Такие всех и сливают, их еще у следака колют, а потом они всю жизнь козлят!

— Вот это ты зря, — предостерегающе покачал головой Гном. — Хоть и верный, проверенный кореш, а базар фильтруй! Шило если узнает, на перо посадит!

— Ладно, — поморщился Мята, уже и сам понимая, что сказал не то. — Только кто ж ему меня сдаст, если здесь кроме нас никого? Не ты ли сам стуканешь?

— Я стучать не стану, но только и ты за базаром следи.

— Ладно, проехали, — Гоблин разлил приятелям водку по стаканам. — По теме давай, Гном. Тебя как нормального пацана спросили — откуда бабки? Рассказывай, на что подписался…

— Работа простая, но денежная, — Гном довольно ухмыльнулся. — Зелени штуку пообещали, половину уже дали.

— За что такая щедрость? Завалить кого-то надо или просто по морде настучать?

— Короче деньги вааще за так дают, — Гном нагнул голову к приятелям и зашептал. — Нужно одного чухана встретить, воткнуть ему шприц в задницу — и это все!!!

— Как? — не поверил Мята. — А в шприце отрава какая, или «герыч»? Я на такую тему не подпишусь, за мокруху срок большой дают…

— С чего бы?! Я тоже спросил, что в шприце будет? Мне сказали — метка там…

— Это еще что за бодяга? — приятели недоуменно переглянулись. — Травка новая или синтетик?

— Да нет! Короче, я сам не все понял, но что-то вроде радиоактивной канители, если она в кровь попадет, то этого чухана издалека будет видно.

— Засветится что ли? — заржал Гоблин. — Или волдырями покроется?

— Тебе-то какая разница? Наше дело маленькое, встречаем, пару раз по роже, чтобы не трепыхался, а потом втыкаем шприц и разбежались! Все, как в детсаде, а бабки конкретные, это тебе не телефоны у телок отбирать.

— А чего? — Мята посмотрел на Гоблина. — Дело вроде клевое. Если менты ловят, базарим, вроде как попросили родичи одного пацана подлечить, который из психушки сбежал, больше ничего не знаем.

— Нормальный базар! — кивнул Гоблин и разлил водку. — За чухана со шприцем в заднице! Пусть носит в заднице радиоактивную бодягу и в темноте светится.

Выпили, помолчали, потом Мята толкнул Гнома в плечо:

— Пиво кончай цедить. Бабки гони!

— Ты о чем, братан?

— Нашу долю от полштуки зелени, ты же слышал, мы подписались! А ты думал, отстегнешь с жирного куска по паре тонн и мы довольны останемся?

Сергей знал — жить он не будет, чтобы ему не говорили. Просто не видел в этом смысла. Зачем трепыхаться, если жизнь превратилась в череду нелепых бессмысленных дней, наполненных мучительной болью? Утешений он и сам для себя может придумать немало, только, к сожалению, они ничего не значат, потому что ноги ему никто не вернет.

Что человеку советовали китайцы устроить в жизни, чтобы потом не было мучительно больно за бесцельно прожитую жизнь? Посадить дерево, вырастить сына, поставить дом?

А как это сделать, не имея ног и правой руки? Семьи не заведешь, а женишься, все равно ничего хорошего из этого не получится. Если найдется женщина и выйдет за него по глупости, то придется ей работать бесплатно сиделкой до конца дней его, потому что когда человек становится обрубком, он даже в туалет сходить не может самостоятельно. А про то какой он в постели любовник даже думать не хочется. Кто такое выдержит?!

Дерево посадить? Так лопату одной рукой не удержишь и поле ею не вспашешь. Сына вырастить? Тут самому бы как-то прожить — на пенсию по инвалидности и одному тяжко существовать.

Перфилов мрачно мычал, с тоской вспоминая свою уже почти прошедшую жизнь. По большому счету не было в ней ничего хорошего. Все только собирался жить, думал, отслужит и начнет. А все стало еще хуже. Не жил по-настоящему, и не поживет!!

Все мечты и планы оторвало вместе с ногами и рукой. Жить просто ради того, чтобы жить? Существовать растением в доме инвалидов, где главное развлечение — тоска и боль?