Шрифт:
ОКОВАННЫЕ КРЫЛЬЯ
Была пора, когда могла
Я жить, паря в лазурной дали,
Когда могучих два крыла
Меня с земли приподымали.
Но вот я встретила тебя…
Любви неодолима сила!
–
И крылья я свои сложила,
Чтоб жить страдая и любя…
С тех пор напрасно к светлой дали
Стремить души своей полет,-
Мне крылья легкие сковали
Любовь и гнет земных забот.
Но, жизнь мою связав с твоею,
Я не могу роптать, о нет!
Пока мне счастья блещет свет -
О небесах я не жалею.
Когда же страсть в твоей груди
Сменится холодом бессилья,-
Тогда, молю, освободи
Мои окованные крылья!
27 июня 1893
КОЛЫБЕЛЬНАЯ ПЕСНЯ
Вечер настал, притаились ручьи,
Гаснет сиянье зарниц;
Нежно упала на щечки твои
Тень шелковистых ресниц.
В дальнем лесу на прощанье свирель
Трель отзвучала свою…
Тихо качая твою колыбель,
Песню тебе я пою.
Долго, любуясь тобой перед сном,
Я созерцаю, любя,-
Небо во взоре невинном твоем,
Рай мой в глазах у тебя.
Долго смотрю я на ангельский лик:
– Милый, твержу я, грустя,
Ты еще крошка, а свет так велик…
Будешь ли счастлив, дитя?
Видит лишь месяц средь темных ночей,
Что я на сердце таю;
Шлет он мне сноп серебристых лучей,
Слушает песню мою…
Спи, не одна я счастливой судьбой
Бодрствую в мраке ночном,-
Ангел-хранитель твой бдит над тобой
И осеняет крылом.
11 сентября 1893
ВО СНЕ
Мне снилося, что яблони цвели,
Что были мы детьми и, радуясь, как дети,
Сбирали их цветы опавшие – с земли,
Что было так светло, так весело на свете…
Мне снилося, что яблони цвели…
"Смотри наверх, – сказала я,-
скорей.
Там бело-розовый бутон раскрылся новый,
Сорви его, достань!" – По прихоти моей
Ты влез на дерево, но, спрыгнуть вниз готовый,
Упал на груду сучьев я камней.
И умер ты… Но грустно было мне
О том лишь, что одна осталась я на свете,
Что не с кем мне играть, и по твоей вине…
Не правда ли, как злы порой бывают дети,
И как на них похожи мы… во сне?
Мне снился бал. Гремящий с дальних
хор -
Оркестр был так хорош, так сладки вальса
звуки,
Мой стройный кавалер так ловок и остер,
Что упоенье нам тесней сближало руки
И влагою подернуло наш взор.
Мне нравился весь этот блеск и ложь;
В чаду восторга я смеялась и плясала,
Нарядна, как цветок, как бабочка… И что ж,
Вдруг весть ужасную приносят мне средь б
Что болен ты, что ты меня зовешь!
И велика печаль была моя;
Но сердцем я, мой друг, не о тебе скорбела
Я плакала, в душе тоску и гнев тая,
Что вальс из-за тебя я кончить не успела,
Что рано бал должна оставить я!
О, эти сны!.. Ведь это только – сны?…
Зачем же все растет в груди моей тревога
И мысли торжеством мучительным полны?
За то ль, что я тебя – люблю, люблю так много,
Моя любовь и грусть отомщены?!
15 сентября 1893
из отголосков ПРОШЛОГО
Спустился вечер голубой,
Сердцам усталым нежно вторя,-
Он мирный сон принес с собой,
И мрак, и влажный запах моря.
Но страшно мне, что ночь близка!
С ее томящей негой лета -
Придут мечты, придет тоска
И истерзает до рассвета!
1893
ЧАРОДЕЙКА
Там, средь песчаных пустынь зноем палимой
Сахары,
Вижу волшебницу я. Реют, воркуя, над ней,
Реют и вьются – ее тайные сладкие чары
Стаей воздушной, как дым, – белых, как снег,
голубей.
С ветром пустыни летят вздохи ее заклинаний,
Шепот невнятный ее, лепет таинственных слов;
Слышен в них музыки звон, нежные звуки
лобзаний,
Шелест незримых одежд, смех и бряцанье оков.
Ветер пустыни несет роз аромат