Строго говоря, понятия понятия врождённый и унаследованный нужаются в различении. Признак является врождённым, если он с рождения имеется в наличии; он является унаследованным, если развит на основе наследственных механизмов. Имеются уродства, которые вызваны ранениями или медикаментами во внутриутробной фазе развития. Они являются врождёнными, но не наследственными. Наоборот, шизофрения ялвляется наследственно обусловленной, но не врождённой в строгом смысле, так как возникает обычно после периода детства. Так как, однако, большинство врождённых свойств является также наследственным и, наоборот, наследственные свойства можно рассматривать как "врождённые в латентном состоянии", данное различие не может быть очень строгим. Поэтому мы будем говорить в общем о врождённых структурах и только в сомнительных случаях о врождёных в строгом смысле.

Вопрос о наследственных, генетически обусловленных структурах поднимается, причём всё чаще, в этической, социальной или эстетической областях. Так, в этической области многие этологи (Лоренц, Ардри, Моррис) и психоаналитики (Фрейд, Адлер, Митчерлих) защищают тезис что имеется врождённая агрессивность, инстинкт агрессивности, который существенно влияет на поведение; но другие это оспаривают(72). Сюда относятся также вопросы о морально-аналогичном поведении у животных, "биология десяти заповедей" (Виклер). В социальной области обсуждают групповые связи, инстинкт ухода за потомством, импонирующее поведение, естественное право и др. В эстетике — вопросы золотого сечения, симметрии, информационной психологии и информационной эстетики; сопоставляются способности к рисованию у обезьян и маленьких детей.

Некоторые темы психологии животных принадлежат принципиально к этому кругу проблем, например, учение Юнга об архетипах (см. стр.21). Их, правда, труднее упорядочить.

Таким образом, в принципе во всех областях духовной активности можно ставить вопрос о врождённых структурах. Мы ограничимся, однако, когнитивнорй областью, познаваательными способностями. Имеются ли врождённые структуры познания? Применительно к животным, ответ прост и однозначен.

Цыплята, высиженные в темноте и не имевшие ещё опыта обращения с пищей, в десять раз чаще клюют шарообразную, нежели пирамидальную пищу; шарик они предпочитают плоской шайбе. Они имеют, таким образом, врождённую способность воспринимать трёхмерность, образ и величину(73). Свежевылупившийся фазанёнок «понимает» призыв ведущей матери своего вида и отвечает на него (и только на него) интенсивными движениями. Кряква, которая выращена изолированно от себе подобных, реагирует на взгляд селезня (и только на него) токованием. Молодой чёрный стриж, который не мог иметь пространственного опыта, глубинных критериев и т. д., так как вырос в тесном гнезде, где невозможно расправить крылья, попадая в воздушное пространство, оказывается полностью готовым оценивать расстояния, понимать запутанные пространственные структуры и находить путь между антенной и дымовой трубой. (Lorenz, 1943, 239; 1965, 315)

Имеется бессознательная, устанавливаемая посредством задатков, органов восприятия классификация окружающего мира на основе значимости его общих признаков для индивида…Большая часть этой класиификации является врождённой для животных, она является частью мозговых структур, с которыми, как с другими органами, входят они в окружающий мир.

(Sachsse,1967,32/30)

Как обстоит дело у людей? На стр. 41 было подчёркнуто, что уже любое восприятие богаче простых ощущений. Оно поставляет не только бесструктурную мозаику, но даёт уже интерпретацию находящихся в распоряжении данных. Эта интерпретация является достижением, конститутивным для познания. Восприятие является показательным для всех познающих существ.

Примечательно, что это конститутивное достижение познавательного аппарата одинаково у всех людей (за исключением цветовой слепоты), т. е., хотя и субъективно, но в определённом смысле также и интерсубъективно. Это было бы объяснимо, если бы все субъективные структуры отображали только объективные структуры. Такого эмпирического факта у нас нет. Правда, конструктивный вклад субъекта может состоять в реконструкции внесбъективных структур, например, построении трёхмерных предметов; но он может также производить свои собственные, не соответствующие реальности структуры, такие как цветовой круг, невозможные фигуры, иллюзия движения в кино.

Откуда происходят эти "подлинно субъективные" структуры и почему они одинаковы у всех людей? Ссылка на то, что некоторые из этих структур имеются уже у ребёнка, у новорожденного, не только даёт ответ на этот вопрос, но и ведёт к окончательному опровержению строгого эмпиризма. Если эмпиризм прав, то оптический мир младенца представляет собой ужасный двумерный хаос, в котором практически ничего нет константного, в котором величины, образы, контуры, цвета постоянно изменяются. Результаты психологии доказывают обратное.

В состоянии ли младенцы различать цвета можно проверить, передвигая цветовой пятно на фоне другого цвета одинаковой освещённости, например, красное на зелёном, жёлтое на голубом и т. д. Даже 15-ти дневные младенцы следят глазами за цветовым пятном и, следовательно, могут различать цвета. (Этот эксперимент одновременно показывает, что дети могут воспринимать движение.) 3-х месячные дети рассматривают цветную бумагу дольше, нежели обычный светлый лист бумаги.

Как обстоит дело с пространственным восприятием? Опыты с «канавой» показали, что дети в ползунковом возрасте способны оценивать глубину. Также и по глубинному восприятию маленьких детей (6–8 недель) имеются эксперименты, которые основаны на скиннеровских методах инструментальных условий. Эти дети различали предметы, которые вызывали одинаковый образ на сетчатке, посредством их удаления. В качестве глубинных критериев им служил прежде всего параллакс и, кроме того, бинокулярные критерии (см. стр.49).

Врождённые структуры гештальтвосприятия для оптических образцов также легко проверить, так как экспериментатору, как в случае цветового зрения, движение глаз может служить критерием интереса. Новорожденные с первых дней реагируют на карты с рисунком сильнее, нежели на одноцветные. Дети в возрасте между одной и пятнадцатью неделями больше внимания уделяют сложнм образцам, нежели простым. Они рассматривают лица дольше, чем другие картины и т. д. Представляется, что лицо для них является наиболее значительным объектом до всякого обучения.