Капитан завёл двигатель и выкатился на проспект. Возле очереди он притормозил, открыл дверцу и спросил людей:

–  Работаю в режиме такси. Кто желает?

Очередь не ответила. Лишь Антонина спросила издали:

–  В пригород доставишь?

–  Куда конкретно?

–  Широконосовка.

–  Ну, это уже город. Садитесь.

Капитан вышел и открыл даме дверцу. Она села, не спрашивая о цене. С пробками час езды. Чем дольше, тем лучше: Палладьев не был уверен, что выйдет полезный информационный разговор. В крайнем случае, он извинится, предъявит удостоверение и опросит её в открытую.

Проехав квартал, Палладьев спросил:

–  Музыку включить?

–  Нет.

–  Не душно?

–  Нет.

–  Трясёт?

–  Нет.

Капитан чуть было не усмехнулся: её и с предъявленным удостоверением не разговоришь. Скорыми взглядами он хотел выловить её взгляд, но в профиль это не получалось. Она сидела прямо, сложив руки на коленях и не сняв с плеча сумку, из которой торчали цветочки.

–  Чего еле ползёшь?
– заговорила она сама.

–  Машина старая.

–  По автомобилю судят о личности.

–  А не по одёжке?
– вспомнил капитан пословицу.

–  В секонд-хенде дешёвого тряпья навалом.

–  Ну а если у личности нет автомобиля?

–  Тогда нет и личности.

Капитан повеселел. Разговор сразу пошёл наваристый, в смысле получения информации. Эта Антонина зубаста, что выгоднее, чем молчаливая нюня.

–  Пардон, но похоже, что у тебя машины нет никакой.

–  Женщине машина не нужна - её должен возить мужчина.

–  Пардон вторично, но твой мужчина тебя не везёт.

–  А разве ты не мужчина?

–  Но ведь не твой?
– искренне удивился оперативник.

–  Все вы такие: сразу в кусты, - засмеялась она оригинальным смехом, в котором слышался лёгкий посвист.

Она что, женщина без комплексов? Или прикольная - почему бы не познакомиться со случайным попутчиком? Ему оставалось лишь поддержать этот свободный разговор.

–  Почему же в кусты… Как тебя звать?

–  Допустим, Антонина.

–  А я, допустим, Игорь, - не стал он таиться по пустяку.

–  Ну, а дальше?

–  Что дальше?

–  Краткую биографию.

–  Зачем она тебе?
– удивился капитан, теряя инициативу.

–  Ты же ко мне клеишься?

–  Я тебя везу, - буркнул он.

Во мраке салона её гладкие волосы блестели, будто покрытые чёрным лаком. Голова к макушке заметно сужалась и походила на гигантскую луковицу. Антонина вдруг хихикнула:

–  А ко мне не приклеиться.

–  Почему же?
– спросил капитан с долей раздражения, что на оперативной работе глупо.

–  Ищу мужчину, у которого есть недвижимость в Испании.

–  У меня вот движимость, и бегает не в Испании, а в России.

Они уже въехали в Широконосовку, которая чётких границ не имела - место бывшей деревни. В центре шестнадцатиэтажки, а по краям, среди деревьев, нагловато краснели новенькие кирпичные коттеджи. Палладьев притушил скорость, ожидая команды. Она сказала почти задумчиво:

–  Вообще-то машина штука удобная.

–  Если не ломается, - согласился он.

–  Мне вот надо в Выборг, а на электричке неудобно.

Капитан понял, что их хрупкий контакт может лопнуть, если она попросит везти её в Выборг. Он откажется: другие дела есть, майор ждёт, бензин кончается.

–  А что в Выборге?

–  Сходить в замок на турнир. В зале горит камин, рыцари в доспехах пьют водку, но в забралах…

–  Только не сегодня. Мы приехали?

–  Да.

Она вышла из машины. Капитан тоже выскочил, сообразив, что с нею уходит сплетённая им ниточка. Оборвётся - и вся эта поездка станет пустой. Он попробовал ухватить её, ниточку:

–  Антонина, на чём же поедешь обратно?

Она засмеялась неприятно, с чуть заметным посвистом, словно кого-то подманивала. Капитан хотел рассмотреть её глаза, но не удавалось - она слишком мелко и часто моргала. Соринки?

–  Говоришь, Игорь?

–  Точно.

–  Игорь, а ты не мент?

Он поёжился якобы от возмущения, но поёжился от недоумения. Где же он прокололся? Шло всё так гладко… Не слишком ли прямо он ломился? Поскольку уже ёжился, то теперь капитан поморщился:

–  Антонина, тебя утрясло?