Потушив окурок, Костя открыл дверь, пропуская вперед проводницу. И в тот же миг, скользнув взглядом по проходу, увидел широкую спину уходящего человека с кирзовой полевой сумкой на боку. Костя остановился соображая, что предпринять, а тот уже затворял за собой стеклянную дверь на другом конце вагона.

— Одну минуточку, — сказал Костя проводнице, — только предупрежу товарища, что я не отстал от поезда…

Проходя мимо отделения, в котором отсиживался «геолог», почти непроизвольно скосил глаза. Женщина в темно-синем свитере поправляла волосы. Во рту она держала несколько шпилек. Голова была закинута назад. Лица не удалось рассмотреть. На левой нижней полке два очень пожилых пассажира склонились над шашками.

Подходя к первой — стеклянной — двери, студент хотел толкнуть её, когда следующая дверь — в тамбур вагона — приоткрылась и моментально захлопнулась опять. Костя успел заметить всё ту же полевую сумку.

Помедлив, чтобы «геолог» успел пройти через тамбуры и переходный мостик между вагонами, нажал дверную ручку. Громыхание стремительно несущегося поезда оглушило его после тишины вагона. В лицо ударил свежий, холодный воздух. Костя рванулся вперёд, уже догадываясь, что случилось.

Правая дверь тамбура была распахнута настежь. За ней куда-то неслась лязгающая, гремящая темнота. Она неслась так стремительно, что студент отшатнулся и, не веря своей догадке, побежал в следующий вагон.

— Где он? — встретил его в тамбуре этого вагона Семён. — Понимаешь, увидел меня и повернул…

— В тот вагон? — большим пальцем, через плечо показал Костя.

— Ну да. Вы же встретились?…

— Встретились… — засовывая руки в карманы, обескураженно протянул Моргунов и вдруг кинулся обратно. Когда Гостинцев догнал его, Костя держался левой рукой за поручень, прикрываясь правой от ветра. Он старался заглянуть между вагонами, где позванивали, сталкиваясь, буфера, — беглец мог перебраться туда с подножки вагона. Не довольствуясь осмотром, Костя сам проделал это. Потом попытался взобраться на крышу, что не удалось даже при его способностях.

— На такой скорости спрыгнул, а? — развел он руками.

Видимо, только теперь Семён, растерянно наблюдавший за действиями товарища, понял, что произошло.

— С-семён!.. — с ужасом крикнул Костя, когда Гостинцев на мгновение задержался на нижней подножке. — Сем-мён!..

Крик опоздал. Он беспомощно повис в воздухе, покрывая грохот колес. Тот, кого он должен был остановить, успел выпустить поручни и шагнуть туда, где по скатам выемок, по рогатым кустам за кюветами скользили робкие пятна света из окон.

Студент метнулся к стоп-крану, уже протянул руку и… медленно опустил её, не трогая красной рукоятки.

Иван Александрович, понимаете, я подумал, что поезд останавливать нельзя. Он же тогда сразу в сторону, геолог! Ночь же! И Семён тогда ни к чему бы прыгал за ним. Понимаете?…

Пряхин смотрел, как смотрят нормальные люди на сумасшедших.

— Послушайте, что вы такое городите?

— Иван Александрович! — в отчаянии выкрикнул студент, вкладывая в свой возглас бешеное нетерпение быть понятым, страх за жизнь друга, презрение к себе.

— Но ведь это безумие! — выдохнул горный инспектор, начиная верить.

— Надо остановить поезд! — решительно сказал Костя.

— Поздно, — ответил Пряхин. — То, что должно было случиться, уже случилось.

Студент спрятал лицо в липких от пота ладонях, заскрипел зубами. Собеседник положил ему на плечо тяжелую руку.

— Будем надеяться, что ваш товарищ прыгнул удачно. Скоро станция, оттуда позвонят ближайшему обходчику. Или — вышлют дрезину…

— Если… его не найдут?

— То есть, как это?

— Если Семен лежит… раненый в стороне от дороги? Там, где… Ну, он же мог пойти следом за тем…

— Тогда вызовут милицию. Будут искать.

— Вы… — сказал Костя. — Вы посторонний человек. Это же мой друг, Иван Александрович! И я… надо было и мне прыгнуть.

— Только этого и не хватало! Ну, знаете!.. Щенки! Мальчишки!

Пряхин уронил на стол шедшую кругом голову. Да, щенки! Да, мальчишки! Да, уже не поправишь несчастья. Кроме того, они спугнули преступника. Если ещё кто-то более умелый, наблюдал за «геологом», — их оплошность граничила с преступлением.

— Как быть, как исправить промах?

— В четвертом вагоне едет женщина, видимо связанная с ним…

— Гм… Хотите спугнуть и её?

— Нет, но… Следует хотя бы узнать в лицо. Нить всё-таки…

— Хватит! С вашими методами, знаете… — Пряхин сокрушенно махнул рукой. Потом задумался и продолжал, сосредоточенно разглядывая свою трубку: — Но посмотреть надо. Даже необходимо. Кажется, это предпоследнее отделение вагона, считая по ходу поезда?

— Да. Она в тёмно-синем свитере.