– Ой, извини. Я забил, что у тьебя эта самая, – он покрутил пальцем вокруг виска, пытаясь вспомнить название болезни.

– Амнезия, – добавил Карл, чтобы остальные не подумали, что он сумасшедший.

– Да, да амньезия. Карл, надьеюсь, это не заразно? – Жан громко рассмеялся, дружески похлопав того по плечу.

– Можешь не волноваться, воздушно-капельным путем это не передается, только половым, – его ответ привел в еще больший восторг хозяина барной стойки, и тот, перейдя на французский, принялся пересказывать услышанное остальным посетителям.

– Да, Карл, после лечения, ти стал намного лючше. У тебя появилесь чувство юмора.

– Ну, хоть что-то.

– Это уже очень многое, раньше ти ходиль всегда мрачнее туча. А сейчас с тобой поговорить приятно.

– Рад, что тебя это забавляет.

– Да не сердись ти. Присаживайся лучше за стольик, а я тебе принесу чего-нибудь, чем можно утольить жажду.

Присмотрев столик подальше от всех, Карл побрел к нему, на ходу снимая фуражку и вместе с букетом бросая ее на соседний стул. Через пару минут появился Жан. В руке у него был поднос с бутылкой красного вина и два фужера.

– Я заметил, у тебя прибавление, – указывая на новую награду, заметил он. – Это дело надо обмыть.

Жан ловким движением откупорил бутылку и налил содержимое в два бокала.

– Да, сегодня дали.

– И за что, если не секрет?

– Я сам не помню, но, кажется, за сбитый самолет.

Ответ снова вызвал у Жана бурю эмоций, которыми он тут же начал делиться с окружающими.

– Давай же выпьем за тьебя, Карл, – Жан поднял бокал, показывая пример остальным, – и за то, чтобы эта награда била не последней. – Его тост поддержали почти все присутствующие, осушив до дна свои бокалы.

– Ну, ты здесь отдыхай. Вино за счет заведения, а мьеня, к сожалению, ждет работа.

Еще раз кивнув головой, он быстро удалился, исчезнув за дверью в дальнем углу заведения. После ухода Жана все посетители опять принялись обсуждать свои насущные проблемы. С их лиц как ветром сдуло всю доброжелательность, и Карл вновь почувствовал косые взгляды, как тогда на улице. – «Наверное, я их здорово раздражаю. Особенно своим парадным мундиром».

Только сейчас он обратил внимание на свою последнюю награду. Но больше его почему-то заинтересовала не она, а знаменитый «Железный Крест», которым «он» был награжден ранее. В награде не было ничего примечательного, и сделана она действительно была из железа. Лицевую часть креста покрывала черная эмаль, по середине была свастика, а в нижней части дата – 1939 г.

– «Жаль, что он железный, а не золотой. Было бы тогда чем откупиться, когда меня начнут «ловить»».

Стук в витрину отвлек внимание. За стеклянной стеной стояла Мелен, одетая в ярко– красное платье, в котором, как и во всех своих нарядах, была очаровательна и неотразима. Проведя рукой по стеклу, она с легкостью промелькнула вдоль витрин и уже через несколько мгновений предстала перед Карлом, долгожданная и, как всегда, желанная.

– Давно ждешь?

– Да, в общем-то нет.

Мелен наклонилась, поцеловав Карла в щеку. Можно было поклясться, что вся мужская половина посетителей, неотступно следивших за каждым ее жестом, мечтала сейчас очутиться на его месте.

– Жан, откуда эти цветы?

Мелен подняла с пола случайно упавший букет Карла и стала осматривать все столы в поисках его места.

– Это не наш, – ответил тот, указывая взглядом на Карла.

– Карл, не могу поверить. Неужели это мне?

Ее глаза наполнились веселым восторгом, из-за чего трудно было понять, искренняя это благодарность или издевка.

– Я купил цветы здесь, на углу, а когда зашел к тебе, то понял, что это и есть то самое поле, с которого их сорвали.

– Какой ты все-таки милый, – на ее лице появилась неподдельная гордость, словно это были не какие-то фиалки, а по меньшей степени, розы. – Я смотрю, лечение пошло тебе на пользу.

– В каком смысле?

– В смысле галантности. Спасибо.

Она еще раз чмокнула Карла в щеку. После чего, прильнув к букету, стала с наслаждением вдыхать запах свежего, цветочного аромата. Как раз в этот момент за витринным стеклом промелькнуло знакомое лицо, которое тут же переключило ее внимание.

– Я вернусь через минуту, никуда не уходи.

Положив букет на стол, Мелен выскользнула на улицу. После оклика она подошла к знакомой, с которой тут же принялась обсуждать какую-то «важную» бытовую тему. Карл же, не зная чем себя занять, принялся, коверкая слова, штурмовать надпись на этикетке бутылки. Но на выходе, кроме того, что вино «выдержанное », так ничего и не понял.

Между тем Мелен закончила разговор и, попрощавшись с подругой, направилась обратно. – «Наверное, она давно здесь живет и, несомненно, знает всех… Его-то она просто обязана знать. Но как бы спросить, не вызвав лишних вопросов? В любом случае не надо этого делать сегодня. А то еще спугну, не дай бог».

Тем временем, события, происходящие на улице, вывели его из размышлений. Вход в кафе перегородили двое, не давая Мелен попасть внутрь. Первый, высокий шатен с крепко сбитой фигурой, был в звании артиллерийского лейтенанта. Второй значительно уступал первому не только в росте, но и в звании. Свои оберфельдфебельские погоны он получил совсем недавно. Это легко угадывалось по возрасту, совсем новому обмундированию и отсутствию каких бы то ни было наград и знаков различия. Род его войск Карл определить не смог, такие нашивки он видел впервые. Единственным же, что объединяло обоих, были шевроны с изображением щита и двух перекрещенных мечей, окаймленных дубовыми листьями. Этот элемент формы причислял их к одной из именных дивизий Вермахта, возможно, даже элитной.