— Понимаю, пан режиссер, действительно могу себе представить, каково вам, для меня и то это было страшным потрясением…

Ну, хватит, подумал с неприязнью Славик, довольно нам уже обмениваться любезностями. Он было собрался пристойно, но решительно прервать разговор, но последовавшие слова Бутора вновь помешали ему это сделать.

— Да, клянусь честью, мне и во сне не снилось, что однажды буду вскрывать вашу жену! И так неожиданно скоро!

В памяти Славика тотчас всплыл вчерашний разговор в «Смиховской пивной»: «…когда угодно, пан режиссер, когда бы вам или вашей очаровательной супруге ни понадобились мои услуги, я в вашем распоряжении…» Туда-растуда твою птичку, ведь этот малый работает в прозекторской; что ни говори, а чувства черного юмора ему явно не занимать.

— Так это вы производили вскрытие? — спросил он, с трудом изображая лишь вежливый, умеренный интерес. Так, значит, докопались уже и до аборта. Ну-ну, однако, я об этом ничего не знаю… не проговориться бы.

— Нет, нет, упаси боже, не я, — отозвался доктор Бутор мгновенно, словно хотел защититься от необоснованного упрека. — Я бы даже не смог, нет, нет, когда я узнал, что это ваша жена… Кроме того, такие случаи непосредственно не входят в мою компетенцию, но знаете, как оно бывает, слышишь и то, чего не хочешь…

Шут гороховый, определенно воображает себе, что он перед камерой; в конце концов, пошел он к черту, все равно ничего нового мне не скажет.

Однако Славик не сразу повесил трубку, а еще несколько секунд держал ее в руке. Он вдруг подумал, что если узнает о Геленином аборте не с глазу на глаз, а по телефону, то извлечет из этого определенную пользу, легче совладает с собой, сумеет предвосхитить момент и — что самое главное — выиграть время, которое позволит ему подготовиться к разговору с капитаном Штевуркой.

И, пожалуй, Бутор это тоже осознает.

— Я, разумеется, не вправе сообщать вам результаты вскрытия, — говорит он нерешительно и замолкает, словно взвешивает, заслуживает ли Славик такого доверия и, вообще, сумеет ли он оценить риск, на который он, доктор, отваживается. Мурло, а строит из себя бог весть что, подумал Славик, но тут же следом понял его тактику. Итак, баш на баш, исподтишка, но прямой наводкой метит прямо в цель: я же обещал ему в ближайшей постановке эпизодическую роль. — А ведь у нас с вами уже есть что вспомнить, не так ли? — засмеялся Бутор с фамильярностью коллеги. — Да и потом, — наступила драматическая пауза, — мы не установили ничего, что было бы вам неизвестно, пан режиссер.

Ну погоди, я ж тебе подложу пилюлю, хватит тебе тут наворачивать; Славик вдруг ощутил, что ему как бы передавалась заразительная склонность Бутора к черному юмору.

— Представьте себе, час назад я думал о вас, пан доктор.

— Серьезно?

— Похоже, буду снимать один детектив, — бросил Славик небрежно. С минуту он смаковал воцарившуюся напряженную тишину на другом конце провода, а потом с наслаждением вздернул «лорда Килланина» на дыбу: — Из английской сельской жизни.

— Правда? — «Лорд Килланин» даже затаил дыхание в ожидании подробных разъяснений.

— Там есть одна роль, точно созданная для вас. Надеюсь, время у вас найдется. Точный срок вам сообщу.

— Спасибо, пан режиссер. Конечно, я освобожусь. В этом году я не отгулял и четверти своего отпуска. В крайнем случае возьму за свой счет, — говорил доктор Бутор тягучим, сладким, как сироп, голосом. — Значит, из сельской жизни? В таком случае, наверняка будут и какие-нибудь натурные съемки, — добавил он с надеждой, а Славик и не подумал его разочаровывать.

— А как же иначе. Сельская резиденция, вам понятно? Все должно выглядеть достоверно.

— Ясно. Какой-нибудь словацкий замок… ясно.

Доктор Бутор скромно давал понять, что, кроме своей профессии, он разбирается еще и в области, которой занимается только как дилетант.

— А… если позволите спросить… кем я буду?

Славик не мог удержаться от смеха. Он прикрыл ладонью трубку и лишь погодя сумел дипломатично ответить:

— Боюсь, что несколько преждевременно говорить о деталях, но между нами, это больше, чем просто обещание. Ваш облик…

— Невероятно! Неужто все же…

— Да.

— Лорд?

— Лорд.

— Господи боже мой, мою старуху удар хватит…

— Тссс, — понизил Славик голос, и доктор Бутор тотчас смекнул:

— Понимаю, ни слова. На такую роль многие точат зубы, понимаю…

— Сущая правда, — подтвердил Славик заговорщически. — Но, конечно, это будет не главная роль…

— Понимаю, — успокаивающе перебил его Бутор. — Знаю, что на главную роль не тяну, еще настолько я самокритичен. В отличие от других любителей.

Честное слово, он сегодня в ударе — в отличие от других любителей. Словно хотел тонко намекнуть: хотя я и любитель, но лишь по недоразумению, если бы нашелся человек, который сумел бы по справедливости оценить мои способности…