Шрифт:
— Недаром прокурор на второй день процесса щеголял ленточкой Почётного Легиона.
— О, уж об этом Пуанкаре позаботится всегда!
— Посадить бы его на неделю в этот же трюм, в котором они маринуют жертв своего правосудия!
— Ты слишком много жалуешься для коммуниста, Годар!
— Я не жалуюсь, а привожу в порядок свою ненависть!
— Ну, не многого ты этим добьёшься.
— Придётся думать на месте, когда приедем на каторгу.
— Что же, ты морским берегам будешь проповедывать высокие идеи?
Годар скрипит зубами и ворочается на своей койке.
— Тьфу! — плюётся он и отчаянно громыхает цепями, — пусть это дураки расписывают коммунистов как мучеников времён Нерона… Чорта-с-два! Я вовсе не проникнут духом подвижничества!..
— Не брюзжи, Франсуа! — из темноты увещевает его Пулю.
— Хорошо тебе. Ты почти пожилой человек, а у меня под Реймсом самая распрекрасная во всей Франции девчонка. Мы с Сюзеттой ещё в прошлом году собирались в мэрию, да вот….
— Не беспокойся. В этом бычьем стойле — парламенте — найдутся ребята, которые умеют говорить через головы этого стада. Поверь мне — и Доррио и Кашен погрохочут с трибуны…
— А я утверждаю, что самое радикальное это — бежать!
— С тобой никто и не спорит! Говорю — об этом на месте… А теперь давай-ка попытаемся уснуть, не то мы своей болтовнёй привлечем внимание тюремщика. Разве ты не слышишь, как скрипят доски под его тяжёлыми сапожищами…
— Хорошо. Спи спокойно, Пулю!
Чернильная тьма в клетушке-каюте, стоны и лёгкое позвякивание цепей…
2. Густопсовая императрица
В салоне трансатлантического парохода «Ма-жестик» среди кадушек с тропическими растениями, погрузив тела в покой шэзлонгов, трое собеседников:
ДАМА. Я сегодня опять имела телеграмму от Кирилла!
ТОЛСТЫЙ МУЖЧИНА. Что изволит сообщать его величество?
ДАМА. Вот я прочту сейчас… (доставая телеграмму): «Сегодня гулял. Прекрасная погода. Выиграл пари — ведро шампанского. Был у обедни. Кики».
ТОНКИЙ МУЖЧИНА. Его величество неизменно впереди всех.
ТОЛСТЫЙ. Это чрезвычайно знаменательно!
ДАМА. Благодарю вас, господа! Вы всегда отзывчивы и внимательны!
ОБА. О, государыня!.. Мы!.. Гхм!.. Ррр!!!
ДАМА (меняя тон). Как вы думаете, удастся мне устроить новый заём в Америке?
ТОЛСТЫЙ. Голову на отсечение!
ТОНКИЙ. Я уверен, что американские толстосумы не пожалеют денег на восстановление Российской империи.
ДАМА. О, да, да… Но эти практические янки наверное потребуют известных гарантий.
ТОНКИЙ. Но, ваше величество… Ведь вы же можете подписать две-три концессии — и дело в шля… гм! дело сделано.
ДАМА. Идеально, господин Кошкодавов… Но что им предложить, что они больше всего любят?
ТОЛСТЫЙ. Ваше величество! Давайте им нефть, уголь, лес, железные дороги…
ДАМА. Браво, браво!.. Все такие скучные вещи!.. Я ни за что бы не отдала золотые прииски, а нефть, фи!.. Как это им может нравиться такая грязная дрянь!.. Разумеется, я отдам нефть. У нас в России ведь есть какая-то такая река… Баку, что ли?.. Но это не важно… Можно дать и уголь…
ТОНКИЙ. Дайте им один Донецкий бассейн — и достаточно.
ДАМА. Всего только один бассейн? О, какие пустяки!.. Разумеется, дам!.. Благодарю вас, господин Кошкодавов!
ТОЛСТЫЙ. Какой широкий, воистину самодержавный, размах!
ДАМА (вставая). Спокойной ночи, господа… Я счастлива видеть, что лишь в опоре на широкие слои населения можно найти выход из затруднений, создавшихся вокруг престола!.. Такие услуги не забываются вашими государями… Ещё раз — спокойной ночи, господин Пузявич.
Оба мужчины вопросительными знаками согнули спины.
— Пузявич, пошли, пройдёмся по палубе!
— Пойдём, Кошкодавов!
Уперлись у борта, глядя на пенящуюся воду.
— Ты что это бормочешь, Варсонофий? — спрашивает Пузявич.
— Да вот подбираю… посозвучнее… граф Кошкодавов… нет!.. князь Кошкодавов… О! Типично по-русски. Князь Кошкодавов… Ведь и Романовы были прежде Кошкины.
— Ты это к чему!? — изумляется толстяк.
— Да как же! Разве ты не слышал, что сказала императрица? Она так и отчеканила: «такие услуги не забываются»!..
— Дурак!.. Слушает эту бабищу! Императрица!.. Много их теперь!.. Надо об единой неделимой России думать, а не заниматься болтовнёй в шэзлонгах с гастролирующими величествами. Глупости ты делаешь, Кошкодавов!