– А почему я вам должен верить?

– Потому что я знаю, кто вас заказал. Сатановский и Самарин. А Певцев исполняет их приказ.

– Что-то слишком много вы знаете для исполнителя…

– Потому и свалил. В общем, берегитесь. – В трубке послышались короткие гудки.

Турецкий сидел на кровати и думал. Если это правда, то доказать причастность Певцева и нефтяных олигархов к покушению на него все равно не удастся. Ведь телефонный звонок не записан. Скорее всего, его просто хотели запугать. Или действительно чей-то идиотский розыгрыш. Он решил все-таки быть начеку, случай с погоней говорил о серьезных намерениях бандитов, а если за ними стоял Певцев, то он представлял интересы Сатановского и Самарина. И слежка за ним действительно велась, это тоже не вызывало сомнений. Надо бы встретиться с Огородниковым, рассказать о неожиданном звонке. Тревога все больше охватывала Турецкого. Хорошо, что Ирка даже не подозревает, какой опасности он подвергается, пребывая в этой командировке.

Он взглянул на телефон и подумал, что пора уже позвонить Ирине. Пусть объяснит свое поведение. Что за свинство – молчать и даже не попытаться оправдаться?

На этот раз жена была дома. В ее голосе особой радости не чувствовалось, когда она услышала голос мужа. И раскаяния тоже не было. Голос женщины, у которой чистая совесть и своя личная жизнь, где нет места родному мужу.

– Ты мне не звонишь! – упрекнул он ее.

– И ты мне не звонишь, – довольно равнодушно ответила жена.

– Как это не звоню? А три дня назад? Тебе разве Нина не сказала?

– Я поздно пришла, она спала. А утром она ушла, когда я спала. А вечером я пришла, ее не было. А когда она вернулась, была злая и со мной не разговаривала.

– Ты пришла… она пришла… У тебя что, других слов нет?

– А какие тебе нужны особенные слова? Что тебя интересует?

– Во-первых, почему ты приходишь поздно? Во-вторых, почему наша дочь приходит поздно? В третьих, почему она злая? Хотя я догадываюсь, в кого она такая.

– Если мы тебе не нравимся, отдыхай и радуйся, что нас не видишь!

Ирина положила трубку. Поговорили… Перезванивать Турецкий не стал. Обиделся.

Встреча с Огородниковым тоже не сильно порадовала. Стоило Турецкому обмолвиться о странном звонке неизвестного, у Огородникова лицо стало напряженным.

– Какие шутки, Александр Борисович? Это не розыгрыш. Человек предупредил, и вам надо взять это на вооружение. Мне как раз сегодня Зорге сообщил, что на вас готовится покушение. И именно по распоряжению Певцева, а он понятно чьи интересы представляет. Так что вы со своими сотрудниками должны соблюдать максимальную осторожность. Я этого типа, который вам звонил, знаю. Умный и осторожный. Надо же, как быстро подсуетился. И деньги взял, и на мокруху не пошел, и себя обезопасил. Да еще предупредил. Прямо Робин Гуд!

– Ладно, Иван, ты не волнуйся так. Учту твои пожелания. Поехали в прокуратуру, я туда пригласил людей из мэрии, из ближайшего окружения Груздева. А на очереди сотрудники компаний «Интернефть» и «Северонефть». С них снимут показания Яковлев, Романова и Перова. У нас сегодня напряженный график, а времени до конца рабочего дня не так уж много.

Допрос проводили в кабинете Огородникова. Первым зашел секретарь мэра – высокий молодой человек, который сразу понравился Турецкому открытым взглядом и тем, как он спокойно сел на предложенный стул и с внимательным видом стал слушать вопросы следователя. На все вопросы он отвечал обстоятельно, иногда ненадолго задумываясь, честно пытаясь вспомнить последние часы, когда он виделся с Груздевым.

– А на службу в церковь вы тоже ходили в ту ночь?

– Нет, я же неверующий. А стоять и делать вид, что я внимаю каждому слову батюшки или хотя бы что-то испытываю, слушая его проповедь, не нахожу нужным. Это было бы нечестно с моей стороны.

– А что, Груздев был верующим?

– Нет, но его положение обязывает присутствовать на главных церковных праздниках.

Турецкий стал задавать вопросы об отношениях Груздева с Сатановским и Самариным. И услышал то, что ожидал: новый мэр объявил войну нефтяным олигархам и дал им жесткие сроки, в которые они должны были заплатить налоги в государственную казну.

– Я видел, как они однажды выходили из его кабинета. Он их пригласил на беседу, а закончилась она тем, что обоих просто колотило от ненависти и гнева. Они пытались как-то скрыть это, но им не удалось. Лица красные, глаза молнии метали, но думали, если сумели сохранить каменные лица, то никто ничего не заметит. Я зашел потом в кабинет мэра, он сам едва сдерживался. Говорил, что заставит их платить налоги, что они разворовывают государство, что прежние градоначальники их покрывали, потому что были подкуплены и постоянно прикармливались. А он положит этому конец. Очень жаль, что Игорь Вячеславович погиб. Следующий мэр уже таким не будет, побоится расправы…

– Что же вы думаете, на них нет управы?

– Очень сильные позиции у противостоящей стороны. Тягаться с ними практически бесполезно, – с явной безнадежностью ответил молодой человек. – Увы, деньги правят миром. Во всяком случае, у нас, в Нефтегорске.

В отличие от секретаря остальные допрошенные отвечали на вопросы одинаково, как будто сговорились. Да, мэр проявил некоторую жесткость по отношению к Сатановскому и Самарину. Но вскоре они нашли общий язык и даже на рождественской службе в церкви стояли рядом. Можно утверждать, что они помирились. Очень жаль Игоря Вячеславовича, как градоначальник он успел бы много сделать для города, если бы не его безвременная кончина. А начинал так хорошо, город стал преображаться на глазах…