Начинается в возрасте после двух недель от роду и продолжается примерно до восьми недель. Первое и одно из важнейших событий в жизни социального животного — это импринтинг, в ходе которого запечатлевается образ своего вида и — это особенность собаки — образ человека–партнёра. В ходе импринтинга щенок запоминает свою принадлежность к определённому виду животных, то, как выглядят существа, с кем он в дальнейшем окажется в тесных социальных отношениях. Крайне важно, что импринтинг происходит не только на образ матери, но и на человека, — именно это позволяет собаке воспринимать человека как старшего соплеменника. Более того, очень рано отнятые щенки, которых выкармливали люди, воспринимают себя именно как людей. При поздних контактах с собаками они общаются с ними неохотно, ограниченно, явно не отождествляя себя с этими животными.

Запечатление образа матери усиливает тягу молодой собаки к животным той же породы, что и она сама. Из этого образа собака получает ключевые характеристики внешности и поведения для опознания в будущем полового партнёра. Хотя это и не имеет большого значения для домашних собак, но, по сути, служит первичным механизмом разделения пород, далеко разошедшихся в ходе эволюции, является барьером, затрудняющим в таких случаях межпородные скрещивания. Так, например, бульдогов, бассетов, борзых представители прочих пород зачастую просто не воспринимают как собак.

Следует отметить, что импринтинг у собак, в отличие от птиц, на которых это явление было впервые описано, не является одномоментным процессом. Более того, есть данные, что человек не единственный вид, образ которого может быть запечатлён собакой в качестве «родного» вида. В некоторых овцеводческих хозяйствах щенки рождаются в кошарах, где содержатся овцы, и, повзрослев, воспринимают овец как возможный вариант своего вида.

Наблюдения за щенками ясно показывают, что в течение первого периода социализации формируется понятие «МЫ». Щенок на всю жизнь запоминает, как должны выглядеть животные, к которым относится и он сам. При этом щенок максимально раскрыт для окружающего его мира. Этому времени его жизни свойственно появление и буквально лавинообразное нарастание двух сложных поведенческих комплексов: игрового и неразрывно связанного с ним исследовательского. Количество контактов, в которые может вступать щенок, велико, разумеется, нервная система очень быстро утомляется, но и столь же быстро восстанавливается. Кому не знакома картина: маленький щенок теребит игрушку, бросает её, принимается возиться с однопомётником, потом бросается куда–то бежать и вдруг, буквально на бегу, падает и засыпает; короткий сон сменяется очередным бурным приступом активности.

Формирование понятия «МЫ» зависит не только от внутренней готовности к этому процессу организма, но и от внешних факторов. Так, в случаях с собаками–париями, живущими в мегаполисах, равно как с волкодавами, обитающими в местах традиционного использования, может состояться запечатление только образа своего вида. Критический период продолжается долго, но щенки в этом возрасте далеко от логова не отходят. Более того, при появлении людей мать, бывает, подаёт сигнал тревоги и заставляет щенков спрятаться в норе или ином труднодоступном убежище. В результате щенки просто не сталкиваются с человеком, запечатление его образа не происходит. Более поздние контакты не смогут изменить положение радикально: собака будет относиться к человеку с изрядной долей недоверчивости и вовсе не станет самостоятельно стремиться к контактам с ним. Ласковым обращением, лакомством собаку можно будет приручить, но доверять она будет лишь конкретным людям, и то далеко не во всём.

Он может смыкаться с первым периодом или перекрываться с ним; приходится на возраст примерно от полутора до пяти месяцев. Суть периода в формировании индивидуальности в том, что щенок начинает выделять себя из мира прочих существ, приобретает собственное «Я». Резко возрастают активность и самостоятельность. Однопомётники уже не стремятся держаться все вместе. Усиливается исследовательская активность: щенок энергично изучает не только предметы и явления окружающего мира, но и возможности собственного тела, в буквальном смысле пытается познать себя. Игровое поведение является чуть ли не преобладающей активностью, приобретая более сложные и разнообразные формы. Игры становятся соревновательными, переходят в борьбу и даже драки за место в щенячьей иерархии.

Щенок, выращиваемый в доме, именно в этот период причиняет владельцам максимум забот. Его исследовательская активность, направленная на вещи и предметы обстановки, может привести квартиру в состояние руин. Щенок постоянно куда–то лезет, хватает в зубы что попало, бегает, прыгает, при этом на прогулках с ним просто нет сладу. Стоит хозяину чуть отвлечься, чтобы щенок, снедаемый жаждой знаний и новых знакомств, увязался за прохожим, влез в кучу мусора или бесстрашно отправился к собаке, чьи размеры потрясают даже хозяйское воображение. Складывается впечатление, что на улице собака просто забывает, что у неё есть хозяин, либо злонамеренно испытывает его терпение самыми разными проделками. Многие хозяева именно в этот период наносят непоправимый ущерб психике щенка, наказывая его чуть ли не ежеминутно и особенно за подходы к чужим людям.

Следует представлять, что щенок не слушается не потому, что он не подчиняется командам и бросает вызов доминанту в лице хозяина. Дело в ином — его нервная система всё ещё несовершенна, процессы возбуждения и торможения плохо сбалансированы, а умение распространять внимание разом на несколько объектов просто отсутствует. Исследовательское поведение приводит щенка к стремлению изучать любой новый для него предмет или явление. Именно на этом явлении и сосредоточивается всё внимание щенка, он действительно не слышит окриков хозяина.

Более того, чем чаще и громче кричит на щенка хозяин, тем выше вероятность, что, привыкнув к такой манере общения, собака просто не будет реагировать на спокойный тихий голос.

Щенок не в состоянии одновременно держать в поле зрения хозяина и, допустим, стайку других щенков, чья игра столь привлекательна для него. Это уж дело хозяина контролировать поведение растущей собаки так, чтобы она не попала в опасную ситуацию и не потерялась. Наказания здесь бессмысленны, поскольку в естественном окружении — в стае — щенка одёргивают, лишь когда он ведёт себя чрезмерно шумно, привлекает к себе излишнее внимание старших, создаёт непосредственную угрозу. Никто из старших собак не станет наказывать щенка за то, что он грызёт старую кость, ветку или играет с найденным лоскутом. Щенок не может представлять себе ценность вещей либо вызываемое ими отвращение, с точки зрения человека: для него равно интересны и привлекательны парадные туфли хозяйки и подобранная на свалке старая мочалка — и то и другое он грызёт, чтобы познать качества и ценность данных вещей для него самого.