Шрифт:
— Каперу, — согласился Денис.
— Каперсы Её Величества, — задумчиво сказал Игорь, потирая локоть. — Круто… Бутерброды ещё остались, каперсы?
Ответом был смех.
1. Отдельный вертикально стоящий каменный столб на склоне.
— Тощаешь ты, Игоряша, — сказала бабушка Надя. Игорь фыркнул в миску с окрошкой и удивлённо посмотрел на неё:
— Я что, поросёнок на откорме? Привес в тетрадочку записывать, что ли?
— День и ночь воюет страна,— пел в соседней комнате по радио Расторгуев:
Кому хрен, кому ордена…— Скоро домой поедешь, — она вздохнула и посмотрела в окно. Игорю вдруг стало её жаль.
— Разве это скоро? — спросил он, вставая и наливая себе грушевого кваса. — Я ещё тебе, ба, помогу в саду убрать…
— А тебе самому домой не хочется разве? — поинтересовалась бабушка Надя.
Игорь не донёс до рта холодный, мгновенно покрывшийся испариной стакан.
Домой? А что такое: «домой»? Он подумал, ополовинил стакан и пожал плечами. Потом сообразил, что бабушка этого не видит и дипломатично сказал:
— Я пока не соскучился… Мы с ребятами завтра на рыбалку, заночуем там… гденибудь, ладно?..
… По уже укоренившейся привычке Игорь не закрыл дверь сарая. Лежал, чуть свесив голову и глядя на крупнющие звёзды. Слушал станичные звуки. Лето. Но ведь будет зима, ветер холодный, про который ему рассказывали, голые ветки деревьев в садах… Он вспомнил московскую зиму: вечное серое небо, вечную слякоть, вечное отвращение ко всему этому на лицах людей. Холодную кашу под ногами. Нет, это не лучше…
Он перевернулся на спину и вздохнул. Почему отец так поступил? Внезапно ему захотелось поговорить со старыми друзьями отца. Они знаю, что Игорь его сын… Никак этого не показывают. Но что они думают о его отце?
Вспомнилась вдруг старая запись — ещё на советской кассете Мк1, которую он слушал недавно у Дениса. Пел его отец — в смысле, пятнадцатилетний мальчишка, которым когда-то был Губин-старший. Слова и гитара — сквозь заезженный скрип:
— В назначенный час заиграет трубач, Что есть нам удача средь всех неудач, Что мы что мы всё ещё молодые И крылья и крылья у нас золотые…Наверное, отец тоже пел эту песню. Почему так получается, почему в детстве все хорошие? А потом… Но ведь некоторые находят в себе силы такими и остаться — Геннадий Андреевич, отец Сеньки и Наташки, Губин-старший, атаман Иргаш…
А другие меняются — и потом ещё и презирают тех, кто остался прежним…
А может — делают вид, что меняются? А на самом деле им больно и стыдно — и они прячут боль и стыд за циничными словами. Пока сами не убедят себя в своей правоте?
А как же та девчонка? Которая долгие годы ждала его отца? Еёто как можно было предать? Она же ждала его, как Кончита в " «Юноне» и «Авось» "… (1) Только Рязанов погиб, а его отец окончил Бауманку, купил квартиру, устроился в фирму…
А… Наташка? А он самто что собирается делать?
Игорь ударил кулаками подушку. Завтра ночью — не спать. Сейчас надо, надо, НАДО уснуть.
"Да спи же!" — в отчаянье приказал он сам себе.
1. Игорь имеет в виду историю любви дочери испанского губернатора СанФранциско Марии Консепсьон д'Аргуэльо (Кончиты) и русского посланника графа Рязанова. После трагической гибели графа в Сибири Кончита ждала его тридцать шесть лет, не желая верить известиям о смерти. Эта история описана Рыбниковым в одной из первых советских рокопер " «Юнона» и «Авось» ", до сих пор пользующейся огромным успехом.
Игорь проснулся от того, что кто-то был в сарае. С недавнего времени он спал с пистолетом под подушкой (Денис разрешил брать ручное оружие по домам). Сколькото в этом было от игры. Но далеко не всё. Игры кончились тогда, когда он увидел, как тонет торпедированный корабль.
Игорь приоткрыл глаза. Напрягся.
И увидел… Наташку.
Она сидела на пороге, глядя в его сторону — наверное, просто перемахнула через забор. И напевала — именно напевала, Игорь с изумлением узнал песню, которую слышал в одном фильме, древнюю такую песню, свадебную, что ли? Так вот Наташка её и пела, и вся эта сцена отдавала чем-то диким, первобытным почти…
— Вьюн над водой, Жених у ворот, Вынесли ему, Вьюн над водой, Жених у ворот, Вынесли ему, Вьюн над водой, Жених у ворот, Вынесли ему, Завивается. Дожидается. Сундуки, полны добра…Игорю показалось, что Наташка плачет. Но он видел её лицо — оно было лунным и спокойным. А слова стекали с губ…
— "Это не моё, Вывели ему, Это не моё, Вывели ему, Это не моё — Вывели ему Это батюшки мово… " Ворона да ой коня… "Это не моё, Вывели ему, "Это вот — моё, Это не моё, Вывели ему, Это вот — моё, Это не моё — Вывели ему Это вот — моё, Это шурина мово… " Свет Настасьюшку… Богом сужденное… Вьюн над водой, Вьюн над водой, Вьюн над водой Завивается…