Поблагодарив их за столь ценную информацию, я поплёлся в свой номер и рухнул на кровать, которая с готовностью выдала мне новую порцию многолетней пыли.

— Пёс-с-с-сец! — выдохнул я и чихнул.

Воображение услужливо нарисовало мне картину, как пушистый зверёк с ехидной мордочкой устраивается на моих планах, с наслаждением на них гадит и, весело посвистывая, удаляется в глубины моего подсознания.

Так, планы рухнули, что теперь делать, решительно непонятно. Ну не ездить же каждый день в город, чтобы через несколько часов возвращаться обратно? Да и не так я много с собой денег взял, чтобы тратиться ещё и на гостиницу в городе. А тех, что я уже заплатил за шесть дней пребывания в этой «сказке» мне уже не видать никогда. Такой у них пунктик есть — деньги не возвращаются и всё тут! Так что даже если меня тут завтра медведь-шатун на обед определит в ближайшем леске, родные всё равно будут хоронить то, что от меня останется, на свои деньги, а номер всё будет меня ждать. Вдруг я ещё вернусь, хоть и в инфернальном состоянии, а отдохнуть негде? Непорядок.

Помыслив ещё пару минут в подобном ключе и пообещав в случае чего медведю крепкое несварение желудка, я свернул мыслями на то, что неплохо бы перекусить. Спрятав все вещи в рюкзак и пересчитав наличность, я закрыл номер и двинулся на запахи.

Запахов здесь было много и все вкусные. На открытом воздухе, местами даже без навесов, дальше по небольшой улочке с домиками мостились различные шашлычные, закусочные, был даже суши-бар, хотя кому он здесь был нужен, я так и не понял. Решив, что в мелких ларьках лучше ничего не брать (вдруг выйдет, как в анекдоте — купи четыре чебурека и собери кошку!), я отправился к большому заведению, где то и дело слышался хохот и играла музыка.

Подойдя к ресторану, я услышал слабое тарахтение дизеля и понял, что это — то самое заведение, о котором рассказывала моя недавняя знакомая. Хотя какой там ресторан? Крытый павильон на деревянном помосте, огороженный заборчиком и пластиковой плёнкой. Самая обычная летняя кафешка. Постояв немного на пороге и осознав, что есть всё-таки хочется, я вошёл внутрь.

Судя по звукам, тут собралось если не всё население посёлка, то хотя бы половина. Свободных столиков практически не было, между шумными компаниями сновали официанты в джинсовых спецовках. Осмотревшись, я увидел одинокий маленький столик в углу, главным достоинством которого являлся один пластиковый стул с трещиной посередине и наличие рядом мусорного бака с наглым рыжим котом, с сосредоточенным видом его изучавшего. Причём по упитанной морде кота было ясно, что есть он не хочет и роется в мусоре только из спортивного интереса.

Я аккуратно присел на стул. Трещина подо мной угрожающе расширилась, грозя прищемить мне известную часть тела, когда я только зазеваюсь. Кот (я его уже мысленно обозвал Рыжим) повернул голову на неизвестного пришельца, посмевшего покуситься на его территорию, и грозно зашипел. Я посмотрел ему в глаза и спокойно и дружелюбно сказал:

— Ты меня не трогаешь и я тебя не трону.

Кот несколько секунд глядел мне в глаза, затем фыркнув, вернулся к изучению содержимого бака. Видимо решил, что связываться со столь ничтожным человечишкой не достойно его высочайшего внимания. Ну и ладно, как будто мне хотелось.

Устанавливая нейтралитет с Рыжим я не заметил, как ко мне сзади кто-то подкрался.

— Заказыват будэм? — рявкнули мне на ухо.

Я естественно подскочил. Стул радостно сжал челюсти и ухватил меня за левую ягодицу. Я взвыл, мысленно проклиная стул, своё решение пойти пообедать, родных, отправивших меня отдохнуть и всех аборигенов с их сказочным посёлком. Официант и Рыжий с интересом смотрели, как я пытаюсь отцепить стул от своей задницы. Наконец официанту надоело смотреть, как портится имущество ресторана и он одним рывком сдёрнул эту пластиковую челюсть с моего тела.

— Крак! — обиженно щёлкнул стул, расставаясь с моей задницей.

— Спасибо! — сказал я, провожая взглядом этот садистскую мебель и проверяя, не остался ли кусок моих брюк в его пасти.

Официант с грохотом поставил стул на пол.

— Та заказыват будэм? — строго посмотрел на меня он.

Я в ответ посмотрел на него и, оценив физическую массу, горячую кровь и серьёзное выражение лица «Я тэбя нэ болно зарэжу», решил не шутить и сказал.

— Будэм!

Зря я это сказал. Официант начал меняться в лице, постепенно наливаясь оттенками буряка. Под его взглядом я скис и опустился на стул, который в готовности опять распахнул свою челюсть. Предчувствуя, что сейчас пострадает не только моя задница, но и другие части тела, я поспешил смягчить ситуацию:

— А что подают в вашем прекрасном ресторане? — спросил я с выражением паиньки, гадая будет он меня сейчас резать или сначала накормит.

Официант распахнул уже рот для гневного крика а-ля «Панаэхали тут…», но посмотрел на меня и снова закрыл, видно решив сначала наточить нож. Затем достал из фартука засаленное меню и сунул мне.

— Читат умээш?

— Да, — не стал отпираться я и взглянул на меню.

Оно состояло из одного тетрадного листка в клеточку. Синей шариковой ручкой на нём были указаны блюда, а цен не было — типа потом сюрприз будет. Всё меню было замотано скотчем (ну, его просто оригинально заламинировали таким образом), от которого чернила поплыли и разобрать названия блюд было очень проблематично.

Мне пришла в голову мысль свалить отсюда поскорее, но была мной отвергнута, так как я трезво рассудил, что мне здесь предстоит ещё шесть дней сказочного отдыха. Поэтому я поднёс меню поближе к очкам и попытался прочитать первую строчку.

— Суп с хре… с хрю… с хрикадэлками? — неуверенно выдавил я.

— Нэту. — мрачно заявил официант. — Хрикадэлки кончылыс.

Я продолжил попытки:

— Пилэ … э-э-э… Пельмени?

— И пилэмени кончылыс. — также обломал меня этот грамотей.