С этого момента, ст. лейг. Туссен был объявлен военнопленным; за жизнь которого поручился ген. Култвашр. По конвенции о военнопленных, нельзя захватывать в плен парламентера. Таким образом, Рудольф Туссен стал заложником. После подписания капитуляции 8-го мая, ген. Култвашр, сдержал свое слово и ст. лейт. Туссен был передан немцам.

Бои в Праге были жестокими. Ни в одной войне нет героев на одной стороне, головорезов на другой. Также в любой революции или восстании есть свои герои, как и на другой стороне, которая борется за сохранение статус- кво. Встать на путь насильственной революции и рассчитывать на то, что она будет принята без насильственных действий с другой стороны, является безответственным представлением о тех, кто начинает их. Кроме того реакция регулярных воинских частей на национальное восстание жестока уж потому, что повстанцы навязывают им способ борьбы, к которому они или не подготовлены или не хотят их вести. Если о чешской стороне говорится с обоснованной гордостью, что восстал народ и что в боях, по мере своих возможностей, участвовал каждый, включая женщин, тогда совершенно необходимо допустить, что каждый почувствует последствия боев. Жестокость мероприятий против восстания прямо пропорциональна заданию, которое должно быть достигнуто. В пражском случае это было обеспеченное отступление немецких войск через пражский коммуникационный узел.

Мало хому известно, что вторая мировая война в Праге закончилась штыковыми поединками человека против человека на косогорах восточнее Сливенца. До сих пор я еще нигде в документах и публикациях о Пражском майском восстании не встречался с осуждением этого классического и самого жестокого способа ведения борьбы, к которому готовится каждая армия, но редко использует его. Все же после войны я встретился с людьми, которые за участие в этом столкновении получили награды. Поскольку я помню, на одной стороне боролись части 2-го полка 1-й дивизии РОА, а на другой молодые и неопытные добровольцы частей СС. Говоря о войне нельзя забывать, что у Марса, бога войны было два лица, а у славянского бога Свантовита будто бы четыре лица. Ко- нечно, мне не хочется этим оправдывать зверств, которые допускались отдельными лицами на обеих сторонах. Я говорю о тех людях, которые до последней минуты придерживались правил войны. Жестокие, бесчеловечные, но человечеством принятые. [124]

Когда 8-го мая, после ухода 1-й дивизии РОА из города, немецкие части заняли большую часть Праги, пришло сообщение, что Красная Армия, путем прорыва у Дрездена, устремляется на юг. Немецкому командованию стало очевидным, что армейская группа «Центр» уже не успеет отступить на запад, а поэтому не было смысла удерживать город Прагу. В 16.00 час. комендант города подписал капитуляцию с входом ее в силу в 18.00 часов, немецкие вооруженные части и гражданское население начали покидать город. На этом закончились действия, в которых бойцы с оружием в руках стояли друг против друга. После подписания капитуляции те же лица стояли друг против друга имевшие право на ношение оружия, как и те, которые не имели такого права.

До некоторой степени история не сделала никакой разницы между победителем и побежденным. После 1948 года тем же судом судили ген. Култвашра, как и ген. Туссен, обрекли обоих на много лет странствовать по чехословацким тюрьмам.

Собственно говоря, ген. Туссен, не был выпущен на свободу. Перед Рождеством 1960-го года его обменяли на группу чешских офицеров, скомпрометировавших себя в федеративном государстве (Западной Германии).

На этом история немецкого участия в Пражском майском восстании закончилась.

С 4-го по 8-го мая 1945 года, пять дней, которые фактически решили будущность Чехословакии, и как мало о них известно! Лишь спустя двадцать лет после тех событий в Чехословакии вышли первые исторические труды, посвященные майскому восстанию.

Главные действующие лица в этих исторических событиях стремились, по мере своих сил, включиться в их ход, но судьба в значительной мере уже была предопределена в ином месте. Их стремления и сила вмешательства в них не могли мериться с силами, одержавшими верх, и выходили далеко за рамки границ Чехословакии. Этому способствовало традиционное чешское политическое диле- танство, неосведомленность и укоренившаяся уверенность, что кто-то другой прийдет им на помощь. В следствие этого были изменения и превращение почти в трагедию многих положительно-мотивированных устремлений, оставив в конце концов лишь неопределенную, нередко искаженную, легенду.

Одним из таких искаженных взглядов о ходе восстания считается жестокость, проявленная обеими сторонами. С одной стороны, упор делается на кровавые действия вооруженных сил СС, а с другой, подчеркивается бесчеловечное обращение с немецким гражданским населением. Тот, кому на собственном опыте пришлось пережить это восстание, знает, что обе стороны по своему правы. В интересах соблюдения правды следовало бы подчеркнуть, что немецкое командование не контролировало органы СС, а у ЧНС (Чешский Национальный Совет) и его командование не имело возможности для предотвращения эксцентричных выходок. К сожалению следует признать, что обвинение в жестокости чешских бойцов, можно зачастую отнести и к группе РОА.

Положительной стороной восстания были энтузиазм и жертвенность населения города, преимущественно молодежи. Это было ее заслугой, что восстание овладело Прагой тотчас же, 5-го мая, когда был использован момент неожиданности. [125] После этого момента вплоть до самого конца, наступило напрасное уничтожение, принесшее жертвы. Как чешские политические группировки, так и военное командование тоже боролись — если не главным образом — за власть в будущей политической жизни. Немцы продолжали упорно бороться до самого конца, что явилось характерным явлением для немецкой армии во вторую мировую войну, объясняемое комментаторами различно, в зависимости от своих политических симпатий.

Относительно деятельности РОА необходимо прежде всего констатировать, что слишком мало исторических источников доступных общественности. Чтобы дать окончательную оценку участия РОА нужно было бы изучить архивы Министерства внутренних дел в Москве и Праге, записи допросов кал. Яромира Неханского, ген. Карла Култвашра, ген. Рудольфа фон Туссена и других лиц. К счастью, на западе имеется немало источников и современников для детальных и объективных материалов, опубликование которых, я надеюсь, заставило бы заговорить тех, кто до сих пор остается молчаливым свидетелем. Поэтому моя книга не является окончательным словом в истории Русского Освободительного Движения, но лишь, как я думаю первым трудом, который стремится найти историческую взаимосвязь с конкретными данными и объяснить то, что до сих пор все публицисты обходили лишь констатированием в общих чертах. Это относится и к работникам архива РОА.