Стихиаль очумело поворачивал голову-кочан из стороны в сторону. Корявая дыра на месте рта, глубокие впадины глаз, комок носа — все это беспрестанно кривилось. Он как будто пробовал выяснить, на что способно его нежданно-негаданно появившееся лицо.

— Я… жив?

Стало страшно. Как он отнесется к своей жизни? Нужна ли она ему вообще? Я же просто сунула ему этот подарок, даже не задав себе этих вопросов!

— Да, — пискнула я. — Ты жив.

Рев стихиаля сотряс землю и небо. Я только зажмуриться успела, как уже оказалась аршинах в пяти от земли, как раз уместившись на его ладони. Не такой уж он и высокий, кстати, есть особи гораздо крупнее. Блеснули мечи дроу.

— Не делайте ничего! — крикнула я. — Он не злится!

— Ты-ы? — в меня напряженно вглядывались две пустые глазницы из земли. Жуть. — Ты это сделала?

Затаив дыхание, я решительно кивнула.

— Ты-ы? — повторил стихиаль. — Ты-ы такая-а ма-аленькая, — сформулировал он наконец.

Развела руками — ну что, мол, поделать, — слова выговаривать язык категорически отказывался, намертво присохнув к небу.

— С-спасиб-бо, — выговорило нечто. — Меня за-абрали… Меня вырвал-ли из дома… Здесь плохо! Здесь пло-охо, маленькая… — он мне жаловался. Жаловался, как маленький брошенный ребенок! Мне захотелось погладить его по голове и успокоить.

— Кто? Кто перенес тебя сюда? — Идэр оказался менее впечатлителен, чем я, и быстро вспомнил о неизвестном маге, забросившем сюда кучу камней.

Стихиаль посмотрел вниз. Земляное лицо нахмурилось.

— Да, — поспешила я вставить свое слово. — Кто?

— Я н-не знаю… — лицо сморщилось кривыми неровными складками. — Далеко… За большими лесами…

— Эррионское плато? — предположила я.

— Когда-то я слышал это… От маленьких, которые шли мимо больших гор…

— Так иди туда, — улыбнулась я. — Иди в свой дом. Ты ведь сможешь его найти?

— Я знаю, где дом! Я помню! — какая чистая радость — все те же эмоции ребенка. И умственное развитие примерно такое же. А ведь он замрет на своем плато и перестанет шевелиться только через пару тысячелетий, и к тому времени будет знать даже то, что никто из «маленьких» и не предполагал. Ему его камни скажут, а он запомнит.

— Я пойду домой, — сказал он. — Я буду там. Я буду там, маленькая…

Он имел в виду, что я могу рассчитывать на его помощь. Ну, если мне когда-нибудь понадобиться стенобитное орудие, обязательно его позову. Ага. Тараном обеспечилась, теперь можно захватывать Кирраир…

— Только иди очень аккуратно, — наставительно сказала я. — Ничего не ломай, никого не трогай, а если что — скажи, что тебя послала ведьма, тогда тебя не тронут. И опусти меня, пожалуйста, на землю.

— Прощай, маленькая…

Стоять на своих двоих не было никаких сил. Я нагло оперлась на плечо Галеадзо. Стихиаль рассеянно потоптался в уже восстановленной реке, потом развернулся и уверенно побрел на запад.

Идэр глядел то вслед ему — с интересом, то на меня — с восторгом, а Галеадзо даже не пытался сбросить обмякшую меня с плеча. По-моему, Идэр хотел сказать: «Ну ни черта себе!!!», но вовремя спохватился и выдавил:

— Ну ни… неплохо.

— А теперь то, зачем все это затевалось! — провозгласила я, отлипая от Галеадзо и, качаясь от усталости, зигзагами и с разбегающимися глазами, подошла к реке и упала на колени.

По кончикам пальцев пробежали синие искры. Тоненькая серебристая змейка-вестница соскользнула с руки и с бешеной скоростью, извиваясь, понеслась вниз по течению, оставив в ладони ощутимое покалывание.

Все. Походное одеяло, выданное мне дроу, было легким (в сумке я его почти не замечала), тонким, не очень теплым, но, похоже, водонепроницаемым, так как роса на него никак не действовала. Костра никто не разжигал, потому что и так душно, а спать у речки — сущее удовольствие, если накрыться с головой, спасаясь от комаров. Я бросила на землю одеяло, сама рухнула сверху и в уже накатившей полудреме пробормотала:

— Русалки плывут быстро, так что будут к утру. Начнете будить — жгу без предупреждения…

Люблю глухой, густой сон — когда не видишь ничего, а только восстанавливаешь силы…

Спросонья я разобрала приглушенные голоса. Судя по всему, спор продолжался уже долго.

— Да говорю тебе, нельзя ее будить, она же вчера на ногах едва держалась, — это Галеадзо.

— У меня не возникает желания общаться с этими хвостатыми истеричками.

— Тогда ты ее будишь.

— Почему я? — послышался кашель.

— Тише. Потому что ты с ней лучше общаешься, а я в прошлый раз думал, что прибью ее, наконец, и все снова будет хорошо.

— Лучше?! Это после того, как она дважды собиралась превратить меня в боевую крысу?

— Да, эта фраза меня тоже удивила…

— Ну вот!

— Да перестань, это же блеф. А вот я с ней явно не в ладах. Так что вперед… Спокойно, Идэр! Ну, если что, покатаешься по траве, да и речка близко…

— Галеадзо…

— Идэриус?.. Я точно к ней не подойду, а ты ей по-моему нравишься.