— Нет. Ты зациклилась на своей пустоте, а меня это зацепило.

— Ты боишься пустоты. У тебя есть противоположная сторона, в которой ты считаешь себя наполненной, но есть и страх пустоты.

— Получается, что я боюсь бездействия.

— Ты боишься пустоты. Действие и бездействие — это другое. Пустота — это когда ничего нет.

— Последнее, что мне не понравилось, это когда человек не сдержал слово, затем еще один человек просто врал. Я думаю, что всё это есть у меня.

— Так теперь ищи, где ты не держала слово и где ты врала.

— Это я припоминаю.

— Готова рассказать?

— Наверное, готова.

— Рассказы о персонаже являются показателем разотождествления с ним. Если вы не осознаете свой персонаж, то не будете рассказывать о нем, потому что это его страшная тайна. Если вы можете рассказывать о персонаже все, то вы уже не этот персонаж.

— А кто?

— Тогда вы уже то, что «не в мире сем», но при этом вы одновременно и персонаж. Тогда вы можете рассматривать его отстраненно. Чем больше вы рассказываете о персонаже как позитивного, так и негативного, тем больше вы разотождествляетесь с ним. Это и есть путь к просветлению.

— Это же не всегда приятно.

— Это совсем неприятно, если вы считаете, что надо быть всегда приятной. А неприятная — это не вы. Тогда вы будете бояться быть неприятной. Вы же общаетесь со спящими, а у спящих это именно так и происходит. Чего вы боитесь рассказать своим близким — спящим?

— Например, родителям или близким людям?

— Да, тем, кто видит вас только как персонаж.

— Я не могу сказать маме, что я украла что-то или распространяю наркотики.

— Чем можно шокировать маму? «Мама, я воровка». «Мама, я наркоманка».

— Или сказать ей, что меня осудили.

— «Мама, мне дали два года строгого режима».

— Для мамы это нечто, у нее глаза на лоб полезут.

— Замечательно. Мама — это часть вашего персонажа. Поэтому вам и трудно ее расстроить.

— Я не могу этого допустить.

— Представьте, что вас посадили на два года. За что? Опишите.

— За продажу наркотиков.

— Кому вы их продавали?

— Несовершеннолетним.

— Как это было? Рассказывайте.

— В клубе на дискотеке.

— Где вы берете наркотики?

— Где же я беру наркотики? Сначала у знакомых узнала, где они достают, и нашла человека, вышла на доверие, принимаю у него товар и продаю другим.

— И неплохо зарабатываете?

— Да. Зарабатываю хорошо.

— На малолетних. Ну и как вам это?

— Вообще нормально, а с другой стороны посмотреть — это ужасно.

— С одной стороны — это замечательно, а с другой стороны — ужасно. Мы сейчас говорим именно об ужасной стороне дуальности. Если вы ее не принимаете, то и не можете исследовать себя. Вам надо увидеть обе стороны себя. У спящего возникает в связи с этим раздражение и возмущение, что это кошмар, ужас и как можно об этом даже думать, а не то, что говорить. Он не желает даже думать об этом, при этом он это делает.

— Принимать — это допустить, что я могу это сделать?

— Допустить, что это есть в вас. В каждом человеке есть все.

— Во мне есть. И что с этим делать? Что оно может в любую минуту осуществиться в каких-то действиях? Вплоть до этого принять или как?

— Надо начинать это исследовать.

— Я так поняла, что принимаю, значит, могу это сделать, да?

— Да. Это можно назвать растлением малолетних. Вы занимаетесь растлением малолетних.

— Нет, нет, нет.

— А я говорю — да! Теперь посмотрите, как вы занимаетесь растлением малолетних? Здесь все занимаются растлением малолетних. Изначальная функция родителей это вложить в ребенка программу иллюзии, а ведь это — наркотик. Получается, что родители передают своим детям наркотик в виде иллюзии. Дальше дети передают это своим детям и так далее. Весь вопрос в том, как смотреть на то, что вы делаете.