— Смотря, зачем и при каких обстоятельствах он это скажет.

— С целью оскорбления и снижения уровня вашего здоровья.

— Если это сказано в сердцах, когда я нечаянно разбила телевизор, то это не в счет.

— А если этот джентльмен заразит вас венерической болезнью?

— Исключено по определению.

— Как это?

— Для этого есть презервативы. Есть всякие средства защиты, жидкости и прочее.

— Глобальная безопасность.

— Чтобы потом есть антибиотики и портить желудок? Лучше побеспокоиться заранее.

— Хорошо. Вот он просыпается ночью и начинает оскорблять вас. Ваша реакция? Вы его выгоните.

— Нет, я ему отвечу тем же.

— Интересно, в какой момент вы его выгоните?

— Я сейчас просто пытаюсь выяснить, что же происходит.

— Что же он всё-таки должен сделать, чтобы вы его устранили?

— У меня была ситуация, когда на меня бросились с автоматом. Это произошло в Таджикистане. Люди ходили вооруженные. Мой муж, хорошо выпивши и со стеклянными глазами, пошел на меня с автоматом наперевес. Я сказала ему: «Стоять!» Он замер. Я его сбила с ног, наступила ногой на горло и сказала: «Если ты сейчас дернешься, вторую ногу я подниму. Война всё спишет».

— И что он сделал? Уполз в лес?

— Он взял автомат и ушел.

— Я так понимаю, что после этого мужья были заменены дрессированными мальчиками. Я правильно поняла?

— Да.

— Интересно, с дрессированными мальчиками истерик не бывает?

— Нет. Я никогда не унижу человеческое или мужское достоинство.

— А если его мужское достоинство потеряло силу?

— Значит, этому есть причина, и он сегодня не готов.

— И завтра тоже.

— Какое-то время это может продолжаться, потом закончится само.

— Потом закончится выводом его за пределы твоей жизни?

— Да. Вывод за пределы игрового поля.

— Вы их дрессируете под себя.

— Нет. Они приходят уже готовые. Каждый человек может дать что-то другому человеку. Если ему есть что дать, пожалуйста. Если нет, то нам не о чём говорить.

— Вот мой папа вам подходит.

— Пока место не вакантное.

— Вот вам и выход из дуальностей. Мы тут паримся, ищем, а он, оказывается, уже есть и физически представлен в Оксане.

— Интересно, есть ли что-то, чего ты боишься?

— Конечно.

— Чего же ты боишься?

— Любой страх, связанный со стрессовой ситуацией.

— Что для тебя — стрессовая ситуация? На тебя идут с автоматом, ты не боишься. Напротив, сама пугаешь.

— Мы рассматривали ситуацию, ее видимость, но о том, что я чувствовала в тот момент, я ни слова не говорила.

— Это был просто репортаж.

— Совершенно верно. Меня спросили, я ответила. На самом деле за считанные секунды от момента возникновения стрессовой ситуации и до момента принятия решения, за эти мгновения надо сгруппироваться и принять единственно правильное решение, которое спасет жизнь тебе или кому-то. За эти мгновения пробегает целая гамма эмоций и чувств, иначе не сможешь принять правильного решения. Ее надо прочувствовать.

— Есть ли что-то, за что вы готовы отдать жизнь?

— Нет. Она у меня одна.

— Вы же всё равно ее медленно отдаете.

— Я ее живу.

— Вы ее отдаете тому, чем вы занимаетесь в этой жизни. Вы ее размениваете по мелочам. Например, у вас есть тысяча долларов, но вы постоянно отдаете по центу. Вы же за что-то отдаете ее. Ваша жизнь так, как она вами прожита, есть форма платы за то, что вы в ней цените. Ваша жизнь это и есть оплата.

— Правильно. Другой монеты нет.

— Вот я и спрашиваю. За что вы отдаете жизнь? Только что вы сказали, что не отдадите жизнь ни за что. Я же говорю, что вы уже отдаете. Вы понимаете, о чём я говорю?

— За то, что она у меня есть.

— Допустим, у вас есть тысяча долларов. Эти деньги можно отдать за прыжок с парашюта, за то, чтобы переспать с негром, купить одежду или пищу. За что вы отдаете свою жизнь?

— За то, чтобы созданная мной фирма существовала. За то, чтобы мои родители жили комфортно, как и сейчас. За то, чтобы у меня была возможность выглянуть в окно и вдыхать аромат сирени под окном.