— Тут есть и моя вина, — признался колдун. — Я отлучился, потому как не ожидал, что ты пробудешь там так долго. Полагал, что ты вызнаешь, что к чему, и тут же притащишь свою задницу назад, обсудить, что мы планируем предпринять по этому поводу.

— А что ты планируешь предпринять? — буркнул я.

— Ни хрена, вот что. По-моему, Старик просто решил пустить это дело на самотек и держать ухо востро до тех пор, пока не решит, что тебе следует знать.

— Он ничего не собирался мне рассказать? Одноглазый пожал плечами. Видимо, этот жест означал, что моя догадка верна.

Костоправ рад был моему браку не больше, чем соплеменники Сари. Ублюдок!

— Я должен его увидеть.

— Он сам захочет тебя увидеть. Когда ты возьмешь себя в руки.

Я заскрежетал зубами.

— Ты дашь мне знать, когда перестанешь трястись, дергаться и визжать.

— Что? Слушай ты, коротышка дерьмовый. Как вы можете не позволять мне?..

— Дай мне знать, когда перестанешь трястись, визжать и дергаться.

— Коротышка дерьмовый… — Ярость моя постепенно иссякала. Я слишком долго пробыл в мире духов, и мне нужно было поесть. До разговора с Костоправом…

— Ты готов к разговору? — спросил Костоправ. — Трястись, дергаться, и визжать не будешь?

— Вы что, ребята, затвердили этот припев, пока я блуждал с духом?

— Что затеяли твои родственнички, Мурген?

— Ни хрена я об этом не знаю. Но очень хотел бы сунуть дядюшку Доя пятками в огонь и выяснить.

Костоправ пил чай. Таглианцы — большие любители почаевничать. Здешние тенеземцы — еще большие. Он отпил маленький глоток.

— Хочешь чайку?

— Угу.

Мне было необходимо попить.

— Подумай вот о чем. Положим, мы ни с того ни с сего начнем расспрашивать его насчет всей этой истории. Как полагаешь, нюень бао и все прочие, кто толчется вокруг, не задумаются о том, как ты узнал, что тебя одурачили? О том, что происходит в восьмистах милях отсюда?

— А мне плевать…

— То-то и оно. Думаешь только о себе. Но все, что сделаешь ты, затронет каждого члена нашего Отряда. Может затронуть каждого перевалившего эти горы. Может повлиять на ход этой войны.

Мне было очень больно, и я хотел отмести его доводы. Я хотел причинять боль сам. Но не мог. Прошло достаточно времени для того, чтобы наконец заговорил рассудок. Я проглотил рвавшиеся наружу гневные слова. Запил их чаем. Подумал. И сказал:

— Ты прав. Что же нам делать?

Костоправ налил мне еще чаю.

— Думаю, ничего. Думаю, пусть все идет как раньше. А мы будем караулить, словно паук в своей паутине. Думаю, пока только нам троим известно, какими возможностями мы обладаем, никому другому узнавать об этом не обязательно.

Я согласно буркнул. И отхлебнул чаю.

— Она думает, что меня нет в живых. Вся ее нынешняя жизнь целиком основана на этой лжи.

Костоправ поворошил уголья. Заглянул в свой мешочек с чаем. Вместо него заговорил Одноглазый.

— Ага. А я ведь думал, что ты знаком с книгой Летописей, написанной женщиной Капитана.

Он ухмыльнулся, показав два недостающих зуба.

— Верно. Просто продолжать вести себя разумно. И не забивать башку дерьмом.

— Меня осенило. Малец. Потопали-ка обратно в фургон. На днях я кое-что обнаружил. Глядишь, это тебя заинтересует.

— Вы, ребята, только далеко не сматывайтесь, — сказал Костоправ. — Сейчас у нас тут народу достаточно, так что пора напомнить о себе Длиннотени.

— Само собой, — проворчал Одноглазый, вылезая из-под полога. — Он просто не может оставить это дерьмо в покое. Я нырнул под полог за ним. Он продолжал:

— Мы могли бы проторчать здесь еще сто лет, никого не трогая. Создать собственное хреновое королевство. Так ведь нет! Ему непременно надо… — Он осекся и оглянулся — мы еще находились в пределах слышимости Старика. Ладно, хватит об этом дерьме. Ты никогда ничего не говорил мне о Гоблине.

— А что говорить-то?

— Ты знал, где он находится все это время, разве не так? Он не умер, и ни хрена с ним не сделалось. Ты болтался с Копченым, выполняя приказы Костоправа, и нашел этого бесполезного, дерьмового коротышку.

Я промолчал.

Гоблин все еще находился там со своими парнями и, наверное, продолжал свою миссию. Которая, очевидно, все еще оставалась секретной.

— Ха! Я в точку попал. Врун из тебя дерьмовый. Малец. Где он? Я имею право знать.

— Ты не прав, — возразил я. — Знать не знаю, где он. Не знаю, жив ли.

Последнего я в настоящий момент и вправду не знал.

— Что ты имеешь в виду?

— У меня что, каша во рту? Ты оставался с Копченым целый месяц. Ты дерьмовый коротышка, который бездельничал в горах, пока я здесь уворачивался от Теней да избегал тенеземских засад.