Кэндис уже приготовилась выступить вперед, чтобы сгладить Неловкость, которая неизбежно возникла бы, начни Дэн объяснять, что он не принадлежит ни к одному из аристократических клубов. Но к ее удивлению, Дэн продолжал спокойно улыбаться. А когда он заговорил, то это был тот же уверенный в себе человек, который наставлял мальчиков перед матчем.

– Я помогал проводить аудиторскую проверку, которую прошла ваша фирма перед слиянием. А затем я склонил вас сделать крупное пожертвование на развитие детской бейсбольной лиги. И с радостью могу сообщить, что мы с толком использовали те деньги.

– Точно, теперь я вспомнил. – Улыбка Уолтера стала шире. – Давайте я познакомлю вас со своим старым другом. – Он повернулся к стоящему рядом мужчине: – Тодд, это Дэн…

– Донован. – Мужчины обменялись рукопожатием. Минутой позже они уже обсуждали программу развития детской бейсбольной лиги, после чего плавно перешли на комментарии относительно последнего провала команды штата, а еще через пару минут – на проблемы аудита.

Кэндис взяла с подноса услужливо материализовавшегося рядом официанта бокал вина и повернулась к Тессе. Она с удивлением поняла, что Дэн абсолютно не нуждается в ее помощи и прекрасно себя чувствует на этом" пафосном мероприятии среди богатых и властных людей.

Разговор женщин крутился вокруг тем, далеких от бизнеса. Сначала они обсуждали детей, а затем перешли на прислугу.

– Я готова заплатить кучу денег, лишь бы заполучить горничную, с которой можно общаться на английском, – говорила Сандра Уильямс, закатывая глаза. – Наша служанка родом из Бразилии, и она очень милая, но я не знаю ни слова по-португальски, а она знает всего десяток слов по-английски. И нам приходится использовать язык жестов, чтобы хоть как-то объясняться друг с другом. Вы не представляете, как сложно получить желаемое, если не можешь толком сообщить, что тебе надо.

– А можно поподробнее про язык жестов? – Тесса с интересом наклонилась вперед. – Скажи, как именно ты изображаешь туалетную бумагу?

Кэндис смеялась шутке, но в то же время привычно следила за происходящим в зале. Кто пришел, кто ушел, кто с кем поздоровался и кто – нет. Вот прибыли Хэп и Брук Маккензи. Брук была красива, но, к сожалению, она выбрала для сегодняшнего вечера черное платье и потому чувствовала себя неуютно среди дам, облаченных исключительно в платья пастельных тонов. Кроме того, платье было чуточку откровенным, его открытый корсаж обнажал верхнюю часть груди. Кэндис мысленно покачала головой. Не найдется женщины, которая не сделает презрительную гримасу. А ведь Брук удивительно красива, и, надень она правильное платье, все было бы по-другому.

Мужчины продолжали свой интересный разговор, и Кэндис, успокоенная очевидным успехом Дэна на светском поприще, опять повернулась к женщинам. Она слушала разговор вполуха, улыбалась в нужных местах и разглядывала гостей.

Ого, а вот и Роб Шеридан. А рядом, разумеется, милашка Тиффани. Это все же ужасно несправедливо: Аманда потратила чуть не половину своей жизни, заботясь об этом мужчине и его детях, а он так легко променял ее на пустоголовую блондинку с торчащими грудями и кукольным личиком. Как это гнусно! Кэндис Шугамен решила, что завтра непременно позвонит Аманде и спросит, не хочет ли она пройтись по магазинам или просто посидеть где-нибудь.

Кэндис вдруг сообразила, что женщины замолчали и смотрят на нее вопросительно.

– Простите, – торопливо сказала она. – Я наблюдала за мужем подруги: они еще даже не развелись, а он – представьте – уже с другой! Так что вы говорили?

Тесса кивнула на группу женщин, стоявшую неподалеку, и негромко произнесла:

– Мне кажется, это ваша мама.

Медленно, чтобы, не дай Бог, не привлечь к себе внимания, Кэндис повернула голову и проследила за взглядом Тессы. Вообще-то она любит свою мать и знает, что та всегда хотела дочери добра… Но сегодня она совершенно не желала с ней встречаться… нет, пожалуйста, только не сегодня! К тому же ее мать должна быть во Флориде.

– Да, – сказала она мгновение спустя. – Конечно, это моя мама.

Извинившись перед дамами, она подошла к Дэну, взяла его под руку и, сжав локоть, чтобы показать, Как важны ее слова, прощебетала:

– Ты не мог бы уделить мне минутку? – Она улыбнулась остальным мужчинам: – Вы нас извините? Пришел человек, с которым я хотела бы познакомить Дэна.

Они отошли, и Кэндис твердой рукой направила Дэна направо – подальше от матери. Она неспешно шествовала к выходу, молясь, чтобы мать их не заметила, и размышляя о том, как бы объяснить Доновану причину ухода.

– Что случилось? – Дэн с тревогой заглянул ей в глаза. – Ты дрожишь.

Кэндис подумывала сымитировать приступ головной боли, но тут сзади раздался голос:

– Кэндис?

Кэндис замерла, как громом пораженная, и Дэн остановился вместе с ней. Она отпустила его руку и подавила желание крикнуть Доновану: «Беги! Спасайся! Уноси отсюда ноги!»

Она медленно, оттягивая неизбежное, повернулась, и Дэн повернулся вместе с ней.

Перед ними стояла Ханна Блум собственной персоной. Возможно, эта женщина была весьма невысокого роста, но ее крепкое сложение и непомерное эго никому еще не позволили взглянуть на нее сверху вниз. Основными качествами Ханны были огромная воля и целеустремленность. Если оценивать ее по шкале ураганов, миссис Блум тянула на полноценные пять баллов.