– Так, значит, я в роли компаньонки!

– Ты…

– По части дипломатии у нас Шей. Почему ты не пригласил его?

Себастьян ответил не сразу. Шей уже знает, что он интересуется девушкой, поэтому Шей не подходит. Сейчас Себастьяну нужно непредубежденное представление о ситуации, а не его… безумие, когда дело касается Жозефины.

– Мне требуется мнение проницательного наблюдателя, а не дипломата.

– Я думаю, ты умышленно темнишь. Но поскольку уж ты потащил меня с собой, я приложу все усилия, чтобы выполнить свой долг, каким бы он ни был.

Герцог кивнул:

– Это все, о чем я прошу.

Десять минут спустя они вышли из кареты. Дворецкий полковника Бранбери распахнул перед ними дверь.

– Ваша светлость, его величество ждет вас в гостиной. Сюда, пожалуйста.

– Спасибо.

Себастьян с Валентином последовали за дворецким наверх. Дом был ухожен, хотя, по мнению Себастьяна, маловат. Он предположил, что Бранбери служил вместе с Эмбри в британской армии.

– А где полковник Бранбери, позвольте поинтересоваться?

– Полковник предоставил свой дом делегации из Коста-Хабичуэлы, – ответил дворецкий, – его снова вызвали на Пиренейский полуостров. Он надеется вернуться до окончания сезона.

Отсутствие Бранбери что-то значит? Бонапарт уже нанес огромные потери на полуострове, так что выбор времени для поездки полковника, возможно, простое совпадение. Остановившись перед двойными дверями, дворецкий постучал, потом распахнул створки.

– Его светлость герцог Мельбурн и гость, ваше величество, ваше высочество.

Принцесса Жозефина сидела в кресле у камина. Себастьян пытался сделать непроницаемое лицо, но ему помешал толчок в спину.

– И гость? С каких это пор я гость? – пробормотал Валентин.

Себастьян поклонился, умышленно глядя на короля, а не на принцессу.

– Ваше величество, ваше высочество, позвольте представить моего шурина, маркиза Деверилла. Валентин, это Стивен Эмбри, король Коста-Хабичуэлы, и его дочь, принцесса Жозефина.

Оба остались сидеть. Недавно они коронованы или нет, но, казалось, им не требовалось учиться соответствовать своему рангу. Себастьян потер левый глаз, чтобы скрыть дергающиеся мышцы.

– Рад познакомиться с вами, лорд Деверилл.

– И я, ваше величество, – с чарующей улыбкой ответил Валентин. – Себастьян упоминал о бренди.

– Да, действительно. – Король наконец поднялся и приказал стоявшему у винного шкафчика лакею: – Три бренди и бокал красного вина, пожалуйста.

– Слушаюсь, ваше величество.

Валентин пошел взять свой бокал, Себастьян наконец перевел взгляд на принцессу Жозефину. На миг у него перехватило дыхание. Сегодня на ней было лиловое шелковое платье, расшитое серебром и напоминавшее звездное небо.

– Составьте мне компанию, Мельбурн, – указала она на кресло, которое освободил ее отец.

– Конечно. – От нее пахнет сиренью, решил, подойдя, Себастьян, хотя, возможно, это дурманящая белладонна, которую еще называют сонной одурью.

– Ну, ваша светлость, – уже тише продолжила она, пока король и Валентин что-то обсуждали, – вы, наконец, решили вспомнить о хороших манерах?

– Я ищу самый дипломатичный способ дать вам один совет, – парировал он, сосредоточившись на ее изумрудных серьгах, искрящихся на фоне черных локонов. Она шевельнулась, и Себастьян заметил, что принцесса пристально смотрит на его губы.

– Я не жду от вас дипломатии. Говорите что хотите.

Даже если она затевает спор, он не станет подыгрывать.

Себастьян проник в ее стратегию.

– Я лишь хотел сообщить вам, что здесь по традиции молодые леди, впервые появляющиеся на балах в «Олмаке», надевают белое, чтобы представиться патронессам.

Жозефина взглянула на свой наряд:

– Вам не нравится мое платье?

Себастьян сглотнул, его мужское естество шевельнулось.

– Оно замечательное. Но суть не в этом.

– А что сказали бы патронессы молодой леди, которая не подчинилась бы их диктату?

Это колебание? До этой секунды он не видел Жозефину неуверенной.

– Мне доводилось видеть, как девушек просили покинуть бал и больше никогда не приглашали, – честно ответил он.

– Это абсурд.

– Согласен. Но таков обычай.

– Не следует применять ко мне местные обычаи.

Улыбка тронула его губы.

– Согласен, но…

– Они не посмеют просить, чтобы принцесса уехала.