Не посмеют? Что им какая-то незначительная принцесса.

– Если откровенно, Жозефина, – тихо сказал Себастьян, – думаю, вам все-таки следует надеть белое. Ваш отец пытается найти инвесторов, и некоторые из них будут сегодня присутствовать. Вам, кажется, не терпится наделать много шума, но я бы этого не советовал.

Жозефина решительно встала, аромат сирени усилился.

– Вздор, какой! – пробормотала она. – Что еще мне нужно знать об этом глупом собрании?

– Если вы желаете вальсировать, то должны быть представлены патронессам и получить их разрешение.

– Прекрасно. Я надену белое, и вы меня представите. – С этим она вышла из комнаты.

– Вас представит женщина, – сказал Себастьян ей в спину.

Над его плечом возник стакан бренди.

– Черти зеленые, как выразился бы Закери, – пробормотал Валентин. – Прелестная девушка.

– Она ведет себя как безумная, – с чувством ответил Себастьян, понизив голос, поскольку к ним подошел король. – И вызывает раздражение. – Он повернулся к Эмбри: – У вас есть экземпляр проспекта для меня, ваше величество?

– Да. – Король взял со стола том и вручил Себастьяну. – И позвольте мне снова повторить, насколько я уважаю вашу деловую хватку и как благодарен, что принц-регент назначил вас помогать нам.

Себастьян склонил голову.

– Королева Мария присоединится к нам сегодня вечером?

– Да, она будет. – Король усмехнулся. – Что объединяет всех женщин, так это то, что им требуется очень много времени на одевание. – Он переключил внимание на Валентина: – Надеюсь, что его светлость поощрит вас вложить капитал в Коста-Хабичуэлу, лорд Деверилл.

– Э-э…

– Ах, вот и она. Мария, ты знакома с герцогом Мельбурном? А это его зять, маркиз Деверилл.

Королева Мария, более пышная версия своей дочери, остановилась в дверях и сделала реверанс. Эмбри казался дружелюбным и приятным, его супруга олицетворяла собой традиционные представления о королевских особах – элегантная, спокойная и немного холодная. Ее дочь унаследовала все эти качества, за исключением сдержанности языка.

– Добрый вечер, господа, – сказала она, выпрямляясь. – И спасибо, ваша светлость, что сообщили Жозефине о принятых в «Олмаке» нарядах. Мы этого не знали.

– Не за что, ваше величество.

– Я ожидал увидеть в доме больше слуг, охраны и посыльных, – прокомментировал Деверилл. – У Мельбурна их больше, а у него минимальная семья.

– Мы заняты пополнением штата, – усмехнулся король.

Минут десять они обсуждали погоду и другие незначительные темы. Себастьян был рад, что привел Валентина, поскольку маркиз поддерживал беседу, пока его ум был занят другим. У него пальцы зудели от желания поскорее открыть проспект и глубже покопаться в этой Коста-Хабичуэле. Однако подсознательно он прислушивался и ждал шагов по лестнице.

Жозефина ему нравится? Он ее ненавидит? За его тридцать четыре года никто не говорил с ним так, как она. Он знал лишь, что в ее присутствии чувствует себя словно лев в поисках очередной добычи – ощущение примитивное, далекое от цивилизованного или даже рационального.

Осознав это, Себастьян предположил, что способен выполнить обязанности, возложенные на него Принни. Видит Бог, прежде он отодвигал в сторону личные потребности и чувства.

Он слышал, как Жозефина вернулась в комнату, остальные продолжали беседовать. Выдохнув, он повернулся к ней.

Низко открытое платье цвета слоновой кости омывало ее словно каскады мерцающей воды. С бледной кожей, черными волосами и темными глазами Жозефина напоминала фарфоровую куклу. Очень чувственную куклу.

Ее губы немного приоткрылись, она улыбалась ему.

– Лучше?

Не надо было ему открывать рот и советовать ей переодеться. Боже милостивый! Теперь она тем более была проблемой.

– Это более подходит, – натянуто сказал Себастьян. У него во рту пересохло.

– Своим комплиментом вы заставляете меня краснеть, – блеснула глазами она.

– Ты здесь, дорогая. Едем, ваша светлость?

Благодарный, что его отвлекли, Себастьян повернулся к королю:

– Как пожелаете, ваше величество.

Краем глаза он заметил, как Валентин глянул на него, прежде чем подать руку принцессе. Себастьяну это не понравилось, но он тут же спрятал эмоции. Прекрасно. Теперь у Деверилла манеры лучше, чем у него. Но если он сейчас коснется Жозефины, не имея времени успокоить сумятицу, которую она в нем пробудила, он поцелует ее снова. Или сделает что-нибудь похуже.