Лишь в свободные минуты, по воскресным дням, его одолевала уже знакомая ему тревога. Она подходила сзади и останавливалась за спиной. Бывший Булка сидел не оглядываясь, но знал, что когда-то должен будет оглянуться…

Лида провела эти два месяца… В школе довольно-таки беспечно. Третья четверть, как известно, огромна! Ну, а в день расплаты… Где-то у любимых учителей получить четвертную четвёрку, а где-то отделаться лёгкой тройкой. А где-то – о боже! – будешь дрожать и подкарауливать особенно сердитую на тебя биологиню, чтобы спастись от двойки.

Это что касается школы. А что касается её души, дружбы… С Надей получалось всё отдалённей и суше. Они разлетались, будто две ракеты в космосе: огонёк ещё виден на чёрном телеэкране, а сигналы доходят долго, а слов уж почти совсем не разобрать.

Лида и сама не знала, отчего это и почему. Вернее, знала, конечно! Только признаваться неохота, что из-за Севки, из-за мальчишки они разошлись. Кому рассказать – позор!

"Надя, добрый день, это звонит Лида Филиппова (фамилию нарочно, хотя известно, что у Нади никакой другой Лиды нет). Как твои дела?" – "Спасибо, Лида, у меня всё в порядке. А у тебя как?" – "Нормально! А ты такое-то кино смотрела?.." И так минут десять про кино или ещё про что-нибудь поговорят – ну ладно, до свидания! И непонятно, зачем они звонят. И как-то тоскливо становится. Хотя бы Севка быстрей позвонил.

Севка…

Что же он всё-таки за человек, Лида понять не могла. Но вот как она к нему относится – это знала точно. И всегда ждала, чтоб он позвонил. И никому про него не говорила. Это было её личное дело! И не разрешала другим мальчишкам ни провожать себя после школы (появилась такая мода после нескольких фильмов – носить за девчонками портфели!), ни приглашать в кино. Хотя Севка бы никогда в жизни этого не узнал, ведь он учился за тридевять земель, совсем в другой школе.

Да, много с тех пор снегов улетело. А теперь они, кажется, улетали совсем, навсегда. На Москву, на Московскую область, на огромную территорию надвигалась первая в году большая оттепель!

…Это всё было как бы вступление. А теперь начинается сама четвёртая глава.

***

Из передней, в щель полуоткрытой двери, через всю комнату, через двойные стёкла рам Лида видела звезду – такую яркую и так весело подмигивающую, что от хорошего настроения удержаться было просто невозможно.

Однако ей приходилось быть строгой.

– Сев, ну ты что, с ума?! – говорила она, вплотную придвинув трубку к губам, чтобы он хоть знал, как она к нему относится.

– Лид, ну ты можешь меня послушаться хоть один раз в жизни? Никто даже ничего не спросит. Я сто раз так делал!

– Не ври.

– Ну несколько раз делал…

– А зачем среди недели-то? Как будто в воскресенье нельзя.

– Ну в воскресенье, в воскресенье… – протянул он. – В воскресенье все могут. А среди недели им слабо… И тебе, значит, слабо?

– На слабо дурак попался.

– Да знаю! – сказал он уныло. – Ну, Лидочка, ну пожалуйста! Ну согласись один раз!

– Не могу!

Так они препирались ещё некоторое время. И тут Лида опасливо посмотрела на часики. Буквально с минуты на минуту должны были прийти родители.

Значит, надо срочно одно из двух: или окончательно отказывать, или соглашаться.

– Слышишь грохот? Это я на колени встал, Лид!

– Холодно же там будет, и потом…

– Холодно? – закричал он. – Плюс три, понятно? Солнце! Антициклон прёт, как я не знаю…

Она молчала.

– Лид… Ну, Ли-доч-ка! За это, Лид, я… буквально что хочешь.

Он дышал в самую трубку и Лида тоже – странное занятие, о котором никому и никогда нельзя рассказывать.

– Лид, ты согласна, Лид?

Она посмотрела на смеющуюся звезду и кивнула. А Сева будто увидел это:

– Лидочка! Я тебя за это очень крепко…

– Сева, если так будешь говорить, вообще не поеду!
– Она дышала тяжело, но на этот раз крепко зажала трубку, чтоб он ничего не слышал.

Ужас!.. И счастье!

Они завтра встречаются на Ярославском вокзале в восемь тридцать утра. "А портфель куда?" – "Да придумай что-нибудь!" – крикнул он беззаботно.

***

Но до чего же прекрасен месяц март! До чего ж глубоки, ослепительны его небеса, выметенные бесконечными ветрами. До чего же глубоки его лужи! Если подойти к ним тихо, чтоб ничего не вспугнуть, можно увидеть небо, изрубленное ветками на сотни синих окошек, можно увидеть облако и солнце.

До чего же прекрасен месяц март! Особенно для тех, кто только что пережил холодную и длинную зиму!

Конечно, март не так уж надёжен. И снег может нагрянуть, и холода завернуть. Да только не в надёжности дело. А в том, что именно с марта как раз и начинается весна.