— Элермэ может послать Весть. — Нарвис наблюдал за изменениями в настроении Амалироса и гадал, чем все это кончится.

— Элермэ, так Вы еще и Посылающая Вести? — Амалирос подбросил виноградину, поймал её зубами и заглотил не жуя. — А зачем я вчера гонца послал в ваши Светлые Земли, если Вы можете от пчелки к пчелке, с лепестка на цветок? Нет, это неслыханно. Это все совершенно невероятно. Вы все остаетесь здесь до Обряда. Дату Обряда этих двоих я назначу сам. Побыстрее, вы, там! Обряд состоится здесссь! Да! Тиалас свою косу сжует от досады! Вот так вот — без него! Элермэ, это что за стеклянный взгляд в неизвестную даль?

— Владыке Тиаласу я Весть отправить смогла и он, наверное, прибудет в Ваши Владения по такому важному поводу, а вот Нэрнису… не могу почему-то. Раньше очень хорошо получалось. Я позже попробую еще раз.

Светлая была так спокойна, что Повелитель Темных всерьез раздумывал, а не запустить ли в неё виноградом? Хотя бы чтобы просто посмотреть на реакцию.

— Дева, кто дал Вам право? Я Озерного Владыку еще не приглашал.

— Вчера приглашали.

— Вчера? Ах, да, в письме что-то такое было. А откуда Вы вообще знаете содержание моего вчерашнего письма? Личного? Водичка опять на ушко накапала? Поставьте в свою трубу заглушку, Вы не дома! И я же не назначил день приезда Тиаласа! Это отношения на Высоком уровне или что? Ладно. Пусть прибывает… Все равно, это я их склонил к нормальным отношениям. Может у них из-за этого… Хотя, нет, Нэрнис не вписывается, он из нормальной семьи. Значит, наличие обряда не влияет… — Амалирос не мог не искать виноватых, а «виноватая случайность» его совсем не устраивала.

Исильмэ и Морнин вернулись в зал и были поражены переменам. Повелитель Амалирос пил и закусывал виноградом, Нарвис больше не выглядел бледной кувшинкой, а Элермэ расположилась в кресле с видом Правительницы и осуждающе смотрела на Темного, как старшая на малолетнего. Амалирос это видел и откровенно забавлялся. Их приход нарушил зловещую тишину. Повелитель, похоже, успел придумать какую-то кару, иначе он не был бы так любезен:

— Морнин, Исильмэ? Ну, я, можно сказать, удивлен. Двухсотлетние переговоры закончились полным согласием. Так в хрониках и запишем, чтобы потомкам не было мучительно стыдно. Обряд через… двадцать пять дней. А сегодня…. Сегодня будем считать — ваша помолвка. Элермэ, Способнейшая, не отвлекайтесь на пустяки. Вы им непременно станцуете… с лошадьми. Представляю, как это будет выглядеть! Исильмэ, в Вашу честь будет исполнен танец с жеребой кобылой. Ох, простите, не хотел обидеть. Материнство — свято. Не плачьте. Я терпеть не могу чувствовать себя виноватым. Для Правителей это — непозволительная роскошь. Элермэ, прошу Вас как почти Посла, остекленейте взглядом и ищите, ищите! Понимаю, что это сложно. Всё к Вашим услугам: кушетки, кровати, кресла, ковры и занавески. Ложитесь куда хотите, расслабляйтесь и ищите! Но найдите мне этих двоих! Пусть бросают всё и немедленно отправляются сюда!

Дверь зала приоткрылась, еще один Темный почти вошел, но застыл на пороге в недоумении. Амалирос радостно оскалился, предвидя реакцию того, кто явился: Ар Птиэль увивался за Исльмэ еще до того, как родился Даэрос.

— Ар Птиэль, что Вам здесь понадобилось? Чему Вы так удивились? Ну, раз уж пришли, то Вы и передадите моему секретарю: пусть известит моих подданных, что сегодня состоялась помолвка. Ар Ктэль и Аль Манриль. Эти два Дома заключат Брачный Союз через двадцать пять дней. Это вам не «ах», а историческое достижение. И еще передайте, пусть мне загонят в Чашу выползня. Я убью его. Голыми руками убью. Да, мои Светлые сородичи, убью в честь такого события. Второго пусть держат наготове. Мне одного мало. И пусть приготовят масло. Ар Птиэль, почему Вы мотаете головой, сомневаетесссь в моих силах? Нет? В таком случае я разрешаю исполнять приказ бегом!

Амалирос Ар Ниэль Арк Каэль в состоянии близком к «Дайте мне мир и я его разрушу» ушел во внутренние покои переодеваться. Точнее — раздеваться. Ар Птиэль с перекошенным лицом помчался выполнять приказ. Светлые и Исильмэ остались в одиночестве. Молчание нарушила Элермэ:

— Я пойду к себе, попробую послать Весть ещё раз. Если с ними есть лошади, может получится. Я почему-то не могу пробиться к Нэрнису. Что-то мешает. Или кто-то. Похоже, что его брат. Они на одном потоке и я не могу пробить Темного. Ах, простите, Исильмэ. Тётя Исильмэ! Ой, как я рада! Так неожиданно. И так… прекрасно! Может, Вы пойдёте со мной? — И Светлая и Темная понимали, что чем дальше они окажутся от Амалироса — тем лучше. Неизвестно, в каком он будет настроении перед боем. Вряд ли в мирном.

Девы воспользовались поводом и удалились, а Послам пришлось остаться и ждать, пока Повелитель лично разрешит им уйти.

— Знаешь, Морнин, я не ожидал! — Аль Арвиль еще не отошел от потрясения, но кое-какие последствия все же был в состоянии предвидеть.

— Нарвис, не береди. В конце концов, имеем мы с Исильмэ право на счастье?

— Имеете… Морнин, ты понимаешь, что уже вошел в историю? Причем так оригинально…

А сейчас в честь твоей помолвки сам Повелитель Темных будет истреблять выползней. Вручную.

— Ты и, правда, веришь, что в честь… — Аль Манриль удивлялся, что в Чашу к выползню отправили не его самого. События, несмотря на всю их странность, развивались удивительно удачно. Он и не мечтал так легко отделаться.

— Морнин! Какая разница, во что я верю? Но таково будет официальное заявление, Посол. — Аль Арвиль пришел почти к такому же выводу. Если Повелитель Темных принял решение и известил о нем подданных, значит, до самого Обряда точно никого не убьёт.

Даэрос старался беречь руку. Свежесрощенным костям надо было дать хотя бы два дня покоя. И рубцы еще слишком свежие, чтобы мышцы напрягать — того и гляди, кожа треснет. Чалый вел себя смирно. Пегаш исправно тащил телегу вместо мерина, которого задрал птицеед. После минувшей ночи их отряд увеличился на четырех плащеносцев и две телеги. Сульс и Расти разместились на широкой спине Перезвона. Расти уже начал радоваться жизни, а Сульса все еще передергивало. Нэрнис на Черенке рассеянно созерцал окрестные пригорки. Типичный мирный эльф — только что из леса. На самом деле, всем было о чем задуматься.

Плащеносцы раздумывали над тем, как половчее избавиться от новых спутников. Этот странный Темный эльф отказался просто продать жеребца. А предлагать за коня слишком много было не с руки. Хорошо, еще что эльфы не спрашивают, что за груз такой под мешками с сеном. Мешки-то тяжелыми не выглядят, а колеса груженых телег изрядно проминают наезженную дорогу. И вроде бы остроухие не обращают на это внимания, но у них есть слуги, сельские жители, которые в таких вещах знают толк. Придется любезничать со своими спасителями до самого Дрешта. С Темным — особенно. Этот Темный со странными серыми глазами ушел вчера ночью с лошаком в лес. Лошак, понятно, был приманкой. Шустрый — второй раз уже от птицееда убежал. Но бывает и заяц с перепугу волка бьет. Так что он еще и копытами брыкал, когда эта тварь выскочила следом. Уж скакала, так скакала. Мало кто может похвастать, что видел эту дрянь и остался в живых. Ножищи — просто связки жил. И кидалась на всё подряд. Но нет, чтобы кинуться на сорвавшихся и разбежавшихся жеребцов — тварь распорола брюхо их тяжеловозу. Из-под телег, куда они забились, было очень хорошо видно только ноги сражающихся. А потом Темный прикончил тварь, только никто не понял, как он это сделал. Но держаться от такого бойца следовало даже дальше, чем от птицееда.