— Да… Он теперь и твой брат! А откуда ты о нем знаешь? — Кажется, слава Великого Живописца зашла очень далеко. Даже обидно как-то.

— Нэрьо, ответь: сколько тебе лет?

— Ну, сто пять. — Нэрнис не любил свой почти детский возраст.

— Так вот, мой милый младший брат: лет так двести назад наш Повелитель Амалирос приобрел картину некоего Нальиса Аль Арвиля. Через посредничество гномов, разумеется. У нас тоже есть свои обиды и горы спеси. Но в Верхних горных Чертогах в любимой спальне самого Повелителя теперь висит картина твоего брата. Какой-то там «Рассвет в горах». Надо же, я думал он просто из твоего Дома. А он — кровный брат! Удивил! Учту. Но, мы отвлеклись… Ты не задавался главным вопросом: а откуда у тех, кто следует за нами по дороге, взялись неграненые черные тарлы?

— Да откуда мне знать. Не томи уже! — Нэрнис был рад, что таланты его брата оставили в покое. У него, конечно, была талантливая семья. В основном. За одним исключением.

— Тот человек, который разговаривал с гномами, заявил, что эти три тарла — «наследство». — Даэрос презрительно фыркнул. — Ты бы поверил?

— Странное наследство для человека. Даже для четверых. Нет, не верю. А гномы?

— Гномы, конечно, тоже не верят. Мастер Гвалин — весьма достойный и хитрый гном. И объединить известные факты сумеет. Думаю, он их уже объединил. Ни сколько не сомневаюсь, что среди того сброда, что вчера вечерял в трактире, два, а то и три соглядатая, щедро оплаченные на деньги подгорных кланов, сидели и ждали драгоценных смертных. Они пойдут за ними от деревни к деревне, передавая их «с рук на руки». А по безлюдным местам, наверняка, отправятся профессионалы лучшей выучки. Но эти, в черных плащах — тоже не промах и далеко не болваны. Они сначала показали кому-то из клана Гвалина один тарл. Поэтому гномы привезли плату. Но не понять такого естественного желания гномов как проследить источник камней, может только полный глупец. Четверо плащеносцев знают, что за ними будут следить, но надеются уйти от слежки. Интересно, как они попытаются это сделать с двумя гружеными телегами? — Даэрос задумался, прикидывая, насколько они сами оказались под подозрением у четверки в плащах.

— Даэр! Но зачем же они тогда сказали про наследство?

— А что им оставалось делать? Тарлы не валяются на поверхности, их нельзя просто найти. Значит, они либо нашли клад, зарытый где-то в Синих Предгорьях, и тарлов действительно больше не будет, в чем гномы и захотят убедиться, либо…

— Что «либо»?

— Либо эти люди знают, где и как можно пройти за Предел! — Полутемный, казалось, не заметил скептической усмешки Светлого. — А вот в этом хочу убедиться уже лично я! Поэтому, выбирай. Ты можешь добраться до Торма, Пелли довезет тебя. Посмотришь на людские земли, попрактикуешься… в чем ты там собрался практиковаться. Купишь нашей спасительнице приличный дом, оставишь ей золота на безбедную жизнь. С меня — половина! А я отправлюсь в сторону Запретного леса один. Люди в плащах собираются держать путь из Дрешта именно туда. Я слышал. Либо мы купим Пелли дом в Дреште и попытаемся разгадать эту загадку вместе.

— Знаешь, возможность пройти за Предел, я не верю Но, я — с тобой! Как ты мог подумать, как тебе в голову пришло, что я тебя отпущу в Запретный лес одного! — Тут Нэрнис понял, что «хватил» лишнего. Даэрос был старше, и разговаривать с ним так не стоило. Но Полутемный рассмеялся вполне счастливо.

— Ну, значит, ты хотя бы знаешь, что такое Запретный лес! Со Светлым в любом лесу… Эй, Нэрьо, ты покраснел как цветок сиори. Ты что?!

— Даэр, я вообще-то слышал только название этого леса. И еще — я должен тебе кое-что рассказать о себе.

Расспросы о том, где и, как и сколько жил Даэрос опять откладывались на будущее. А о проблемах надо предупреждать сразу. Точнее: надо было предупредить сразу! Но, кто же знал, что на него, как на «владеющего Силой», будут возложены надежды на счастливое завершение небезопасного предприятия в таинственном и почему-то Запретном лесу.

Солнце клонилось к горизонту. Пелли мирно спала в телеге, укрытая плащами, с мешком вместо подушки. Её не разбудила ни остановка, ни забота двух деликатных эльфов, которые заменили ей под головой кофр Нэрниса на бывшее «сидение».

Даэрос выбрал для ночлега густые заросли колючего кустарника, который в изобилии рос в этих местах. Пришлось изрядно постараться и пустить в дело меч Нэрниса. Зато сквозь проход завели телегу, воткнули в землю срубленные колючие стволы с чахлой листвой, и отгородили себя от внешнего мира. Низинный кустарник не лез на холмы, поэтому небольшой пригорок, который они облюбовали, гарантировал Крысаку немного чахлой травы. Дальше начнётся степь, и до ближайшего жилья будет не меньше дня пути. Похоже, Полутемный и здесь побывал. Он нисколько не сомневался, что дорога накатана так, чтобы пересечь степь в самом узком месте. Вот, воды, было маловато. Эльфам и Пелли хватило бы с лихвой, но ни ранее безлошадный Нэрнис, ни Пелли, привыкшая к тому, что лошадей поят на конюшне, не представляли себе, сколько бурдюков нужно такому могучему существу как Крысак после дневного перехода. А кожаный кофр, использованный вместо ведра, еще и упускал драгоценную влагу. Правда Нэрнис сообщил, что сможет почуять воду. Даэрос споро выпряг уставшего мерина, стреножил и пустил пастись. Яблоки «скотинка» получит только завтра.

Костер из сухих веток того же кустарника разгорелся сразу и Ар Ктэль уселся щипать только что убитых им кур.

— Ну, а теперь, пока наша дева смотрит свои сны, рассказывай, милый Нэрьо, почему такой высокородный Светлый как ты, сомневается в своих силах… в лесу.

Нэрнис вздохнул. Ну, как можно не вздыхать, если вся хваленая сила Светлых эльфов вышла ему «боком».

— Вообще-то Даэр, у меня очень талантливая и сильная семья. Про Нальиса ты уже знаешь. Его картины, оказывается, известны даже у вас. Но он еще и хороший специалист по воде. Поднять водный вихрь и управлять им часами для него ничего не стоит. Этим он пошел в нашу Мать. Когда они работают вдвоем… это что-то! — Нэрнис мечтательно закатил глаза. — Мой отец, Нарвис Аль Арвиль, больше склонен к стихии воздуха. Так же как и его брат, мой дядя Далиес, и дочь дяди, моя сестра — Элермэ. Отец увлекается художественной ковкой, мать и сестра неплохо вышивают. Ну, еще, Элермэ любит танцевать с лошадьми… и она — Вестница. — Нэрнис закончил перечислять все навыки своего семейства и перешел к главному. — Во мне соединились свойства и тех и других. Не в том смысле, что я вышиваю! Весть я могу только принять. С ковкой у меня тоже ничего не вышло… я про стихии…

— Да я уже понял. Та же ситуация, что и у меня, да? — Даэрос как никто другой мог понять, как тяжело признаваться в собственной несостоятельности.

— А у тебя… что?

— Ну, как что? Закономерный результат! Ни того, ни другого в полной мере. Внутренняя сила Темных есть и не исчезает на поверхности. В смысле, при Свете. Могу подковы гнуть, могу… например, Крысаку руками шею свернуть. А раздвигать Силой горные толщи не могу. Я под землей, как всякий Светлый — ничего не стою. Поэтому моя Мать ушла из-за меня жить на поверхность, в предгорья. Там я хоть как-то мог приспособиться. Ей было так тяжело… Я был гораздо моложе тебя, когда решил уйти и жить сам, чтобы она вернулась в Подгорные Чертоги. Она, кстати тоже вышивает, только — по камню. Видел когда-нибудь такое? Нет? — Даэроса понесло в откровенность. — Так что я без малого сто двадцать лет уже мотаюсь по миру. На ювелира учился у лучшего подгорного клана гномов. Пятьдесят лет назад осел в Малерне. Ходил по городу, прикрывшись капюшоном, чтобы от Светлого не отличали, жил на Западной окраине. Иногда, ради развлечения переодевался в разных людей… — Даэрос скривился, вспоминая что-то мало приятное из прошлой жизни. — Так что: мечами владею, руками убить могу, ногами — тоже, слышу в два раза лучше тебя как всякий Темный, синяк могу свести, легкий морок напустить — вот и весь набор. Негусто, да? А у тебя что?