Удивительное дело – Зарина не кричала, что она не собирается связываться с малолеткой или что-то ещё из того, что стало уже привычным слуху Марека. Вместо этого она снова, изучающе взглянула на него. Пристальный взгляд тёмных глаз был странен... и в нём не было той насмешки, что всегда выводила Марека из равновесия.

– Мальчишка ты ещё! – обидно сказала вдруг Зарина, когда Марек уже уверился в успехе этого своеобразного сватовства. – Мальчишка, который нескоро повзрослеет. Вон, дурью даже в походе маешься... Какой из тебя хозяин?!

– Хороший хозяин! – с достоинством возразил Марек. – Вот увидишь – хороший! И я стану серьёзнее, клянусь тебе! Да чем я тебе не люб-то?!

Зарина всё ещё не ответила ни «да», ни «нет». Лицо её было задумчивым, а когда Марек добавил ещё раз, что пан Роман будет, несомненно, согласен – и грустным. Неисполнимая мечта её теперь и вовсе становилась безумной, невероятной... Ну, да и Аллах с ней. Пан Роман всё одно где-то рядом будет, на него можно будет хотя бы смотреть... А Марек и впрямь – не самый худший исход. В конце концов, если даже и не слюбится с ним, а только стерпится, этот глупый телок не слишком будет ей докучать...

Тут она ошибалась – Марек не был ни глупым телком, ни лучшим для неё исходом. Вот только убедиться в этом ей довелось не сразу.

– Что ж! – мягко сказала она, кивнув коротко. – Я согласна! Поговори с твоим паном, а я спрошу дозволения госпожи...

Марек, обрадованный и радостный, немедленно полез получать доказательства грядущей супружеской любви... и получил по рукам, не успев толком их распустить.

– Ты чего? – спросил обиженный смертельно, даже губой задрожав. – Я ж со всей душой!

– И я! – кротко ответила Зарина. – Сначала женись, потом – руки распускай!

Впрочем, в голосе её Марек не почувствовал особой строгости. Тогда, подумав для порядка, он полез снова... И на этот раз не получил особого отпора. Зарина, правда, и не помогала ему никак, оставаясь холодной, как лёд. Но Мареку в этот миг большего и не требовалось. Не сопротивляется - и ладно.

– Ну, хватит! – наконец сказала Зарина, запахивая рубаху. – После... женишок!

В голосе её слышна была непонятная Мареку издевка, однако на этот раз он решил смолчать. Потом. Всё потом! Он ещё объездит эту горячую степную кобылку!

Марек не сомневался в себе так же, как не сомневалась в себе Зарина. Обоим, кажется, грозили неприятные новости. И – в ближайшем будущем.

Впрочем, пока что Зарина была вполне смирна и лишь предложила, легко вскочив на ноги:

– Давай всё-таки и мы поищем! Сотнику московскому мы отдавать не обязаны... А твой господин может быть доволен!

Подумав немного, Марек согласился, что пана Романа порадовала бы находка ларца.

– Только держи язык за зубами! – сурово нахмурив брови, попросил он. – Не хватало ещё, чтобы москали его от нас отобрали!

Зарина поклялась и направилась к лестнице, ведущей вниз. Пошла, уверенная, что Марек последует за ней. У того, однако, были свои планы на грядущие час-два.

– Погоди! – окликнул он Зарину. – Зачем нам вниз спускаться? Там и без нас кладоискателей хватит! И пыль – столбом! И москали, чтоб им...

– А где ж мы искать будем? – бросив на чулан недовольный взгляд, спросила Зарина. – В чулане ты уже... поискал!

– Зачем в чулане? – удивился Марек. – Вот же дверь! Не знаю, правда, есть ли там... А вдруг есть?

Насчёт ларца, он и впрямь не знал – был тот там, или нет. Зато, ещё только появившись наверху и заглянув для порядку за эту дверь, он обнаружил там огромную постель, даже с периной и подушками. Вот он и предположил, что на таком роскошном ложе Зарина будет сговорчивей... А он, наконец-то, добьётся своего.

Зарина, скорее всего, догадалась почти сразу. Пожалуй, тут не догадаешься, когда кровать занимает полкельи, а женишок за спиной аж сопит от нетерпения. Однако отступать было поздно... да и не умела Зарина, дочь бея, отступать. Шумно вздохнув, она переступила порог... и Марек тут же принялся за исполнение своего жутко коварного плана...

Когда он, спустя где-то четверть часа, пришёл в себя, голова почти не болела. Только кружилась, да перед глазами летали серебряные мухи и жужжали так, что в затылке отдавалось. И челюсть не болела – всего лишь ныла. И рёбра не болели... почти.

Зарина, скромницей усевшись на самый краешек кровати, пристально на него смотрела и даже, кажется, улыбалась. Улыбка её заставила Марека содрогнуться от ужаса.

– Ну что, женишок, очнулся? – ласково и даже озабоченно спросила она. – Как ты меня напугал-то!