– Подождите, я с вами! Подождите, пожалуйста. Я не знаю, как это случилось, я глубоко извиняюсь.

Вся облитая чужой кровью, с чужим мечом в руках, я пыталась догнать друзей, и готова была на все, лишь бы не оставаться здесь в одиночестве.

– Я не виновата, я нечаянно!!!

Но мне не верили.

– Если не сбавим скорость, то она ограничится только стражниками, не отставай, – на бегу кричал гоблин оглядывающемуся Телле-кошмарику…

В вечерних сумерках я все же их догнала – даже обремененные цепями, мы за день намотали, с три десятка лиг, и все по пересеченной местности, забыв о еде и усталости. Найдя укрытие в пещере и предусмотрительно выкинув из неё лисье семейство, мы расположились там и, наконец-то, смогли перевести дыхание. Неожиданное освобождение немного озадачило нас, разрушив все планы.

– А ничего, классно отделались. – Я попыталась придать голосу извиняющиеся нотки, заискивающе глядя в глаза гоблина. – Правда?

Они завалили вход в пещеру камнями и разожгли небольшой костерчик. Я растянулась в дальнем углу пещеры, устало вытянув гудящие ноги. Кровь, гримасы боли, предсмертные хрипы взбодрили необычайно. Мне не спалось.

– Мне бы выйти на минутку, здесь недалеко.

Друзья переглянулись.

– А до утра не потерпишь? Камень уж больно тяжелый, чтобы ворочать его каждый раз, как приспичит.

Сегодня на дороге случилось то, что никак не должно было произойти, я так глубоко похоронила в себе злые чувства, что считала, что они никогда больше не выплеснутся наружу, но видно здорово ошибалась. Я, оказывается, не такая сильная, как предполагала Арвен, даже хуже, я – трусливая лицемерка.

– Ты же не собираешься возвращаться?

– Еще как собираюсь! Здесь я слишком опасна для вас, но зато там я так же слишком опасна для них, и у меня есть пара вопросов, на которые я хочу получить подробнейшие ответы. И горе им, если они откажется мне помочь.

Друзья снова переглянулись,

– Ты справишься одна?

– А то!

Сбив рукояткой меча, так мешающие мне при ходьбе цепи, я взвесила в руке, клинок – слишком тяжелый, рукоять грубая – ладони к утру натру. Глазами поискала тряпку, чтобы обернуть неудобный меч.

– Тогда мы должны отдать тебе это, – гоблин осторожно развернул сверток, висевший у него на спине, – теперь, когда твоя ярость достигла самого накала, самое время.

Он протянул мне вороненую сталь старого знакомого ятагана.

– Иди и подчинись своим чувствам, ибо ты и есть – величайшее чудовище этого мира.

Свободна !!!

…Обратная дорога не заняла много времени. Вот и ворота. Я грохнула по их доскам рукояткой ятагана. Сворки раскрылись, и гвардия в полном составе заступила мне путь плотной темной массой. Я медленно подняла руку, хищно блеснул ятаган. Они не двинулись. Клинок описал дугу и уперся в горло Валентина. Твердым голосом я поинтересовалась:

– Ты, здесь главный?

– Элфани, прекрати. Это переходит все границы, ты не понимаешь.

– Отчего же, это я раньше не понимала, но теперь, очень даже… А вот ты нет!

Он не ожидал того подлого удара, который я молниеносно нанесла перерубая его руки, так нерешительно сжимающие меч.

– Чувства делают нас слабыми, – вонзая ятаган в тело поверженного Ленни, передразнила я его голос, – никогда не отвлекайся, только потеряешь время.

Байрак и Чаки напали одновременно, но я хладнокровно расправилась и с ними, как, впрочем, и со всеми кто мешал мне пройти в увитые сиреневыми колокольчиками двери. Походя вдохнув их аромат, я невольно улыбнулась – потеха обещала быть увлекательной. Без раздумий и опасений я шла во дворец. Как тараканы разбегались от моих ударов немногочисленные грайды, я не глядя рубила не успевших увернуться: летели головы, падали тела, хрипели раненые…

"Да, кажется, я немного перестаралась, – слизнув с ятагана кровь, я на минуту остановилась и обвела взглядом покои замка, – уборки на год хватит, а гобелены вообще на выброс, пойдут."

В углу, шевельнулась мышь, и тотчас замерла, пригвожденная к полу остро отточенным кинжалом. Впрочем, я тотчас пожалела, что поторопилась – мне нужна была только королева фей.

– Где !!! – рычала я.

Двери сами привели меня в тронный зал. У окна темнела маленькая сжавшаяся фигурка, она беспомощно выставила руки вперед.

– Это невозможно. Ты… Ты не убьешь меня, я же только пыталась помочь тебе освободиться. Мне приказали.