— Вы и та женщина, на которую напали, — вы что, родственники?

Стефани отрицательно покачала головой.

— Нет, она у меня работала. Очень хорошая женщина.

Губы Барби внезапно искривились.

— Мне жаль, что я не смогла ей помочь. — В ее глазах показались слезы, и она быстро отвернулась.

— Ну что вы. — Стефани взяла Барби за здоровую руку. — Вы оказались рядом и пытались помочь ей. Большинство людей на вашем месте просто не стали бы этого делать. Доктор Амадо сказала нам, что вы действовали очень смело.

Почувствовав, что контакт между женщинами установлен, доктор Амадо заметила:

— Мне пора идти. Если я вам понадоблюсь — я в своем кабинете.

Когда доктор Амадо ушла, Стефани возобновила прерванный разговор.

— Насколько я понимаю, вы приехали в Рио отдыхать?

Необходимость поддерживать разговор не позволяла Барби концентрироваться на боли, и она уже меньше дергалась, когда доктор Пинто накладывал очередной шов.

— Я просто приехала разведать, что тут и как, — стала объяснять Барби. — Посмотреть, стоит ли сюда переезжать.

— Ну и что вы решили?

— Рано еще говорить. Понимаете, как все получилось. Я работала в ночном клубе на корабле. Когда мы приехали в Рио, я сошла на берег и… это было как… как будто на меня снизошло откровение. Так много черных! Так много людей других рас! В Штатах я себя чувствовала изгоем. И я подумала: может, я здесь лучше впишусь? Так что корабль ушел без меня, и вот она я!

— Вы уже нашли работу?

Барби улыбнулась.

— Я пыталась попасть в шоу в Оба-Оба и Патаформа-один, но у них полно желающих. Клянусь, здесь конкуренция еще больше, чем в Вегасе или Атлантик-Сити. Да к тому же я языка не знаю. Мне назначили прослушивание в Скала-Рио, это самый большой клуб в городе.

— Ну и как прошло прослушивание?

— Никак, потому что я туда так и не добралась, — мрачно ответила Барби. — Я как раз туда шла. Мне оставалось пройти всего несколько кварталов, когда я услышала крики вашей знакомой и…

Доктор Пинто завязал последний шов на руке Барби.

— Чтобы танцевать, — заметила Стефани, — руки должны двигаться так же свободно, как ноги.

— Не говоря уже о том, что их приходится выставлять напоказ, — со вздохом согласилась Барби. — Уж я-то знаю.

Барби посмотрела на свою руку и вздрогнула. Потом она снова взглянула на Стефани. Лицо ее просветлело.

— Но доктор говорит, что скоро заживет. Просто мне надо как-то прожить несколько недель, не набирать при этом веса, и все будет в порядке. И тогда мне придется поторопиться с работой. Здесь такая инфляция, что цены, по-моему, ежедневно удваиваются.

— Но как вы сможете пережить это время, не имея никаких источников существования? — спросила Стефани.

— Да как-нибудь продержусь! — в голосе Барби послышалась гордость. Ее чувство собственного достоинства тронуло Стефани. Она обернулась к Эдуардо.

— Мы можем сейчас э… поговорить? — тихо спросила она.

Когда они вышли в холл, наполненный стонами агонии, вскриками боли, которые походили на язык какого-то примитивного племени, Стефани сказала:

— Эдуардо, мы должны что-то сделать.

— Например?

— Например, помочь ей. Если бы Барби не пыталась спасти Астрид, она бы наверняка получила это место — ведь она смогла бы участвовать в просмотре. А теперь ей придется ждать несколько недель, пока она снова будет в состоянии танцевать. Ты же видел эту жуткую рану у нее на руке.

— Да, но она не примет милостыни. Сразу видно, что она слишком горда для этого.

— Ты прав. Я вот что думаю: может быть, какое-то время она смогла бы поработать вместо Астрид? Пока она не устроится в шоу?

Эдуардо с изумлением воззрился на Стефани.

— Надеюсь, ты шутишь.

На лице Стефани была написана решимость.

— Я еще никогда не была столь серьезной.

— Но… она даже по-португальски не говорит! — возразил он.

— Ну и что? Она прекрасно справится.

— Но ведь ей придется делать покупки, общаться с телефонными и электрическими компаниями, слесарями, организовывать приемы в последнюю минуту…

— Она прекрасно со всем этим справится!

— Но мы же ничего о ней не знаем!

— А что нам надо о ней знать? Я полагаюсь на свое чутье. — Она положила руку ему на грудь. — Ну пожалуйста, Эдуардо. Она рисковала жизнью, чтобы спасти Астрид! Ведь мы должны для нее что-то сделать!

Он с любопытством рассматривал Стефани.