Молодой корнуоллец с беспокойством оглянулся на спутницу — даже в состоянии опьянения он владел собой прекрасно, — но та, вместо того чтобы побагроветь от ярости, начала давиться от смеха.

— Не бойся, — отсмеявшись, сказала она. — Я не глотаю пьяных и грязных друидов.

— Что это ты боишься змей? — преувеличенно удивился Дик. — Тебе же по должности не положено. Змея же… это… священное животное друидов.

— Я не животное! — возмутилась девушка.

— Извини… священное пресмыкающееся друидов.

— Я тебе потом расскажу эту печальную историю. — Друид хлопнул себя по животу, сложился… как оказалось, в поклоне, а не по необходимости. — Мои приветствия милой даме! — и рухнул на солому. Молодой воин оглядел друида с сожалением.

— Я вижу, друиды совсем не умеют пить. Был бы он рыцарем, — Дик ударил себя в грудь кулаком, — остался бы как стеклышко.

Серпиана молча потянула его на солому, на расстеленный поверх нее плащ.

Они просто лежали рядом, едва касаясь друг друга руками. В Дике гулял приятный хмель, одновременно и будораживший его, и слегка клонивший в сон — где-то там, в глубине сознания. Ему было хорошо и очень спокойно, и впервые за долгое время он просто отдыхал. А для полноценного мужского отдыха нужно несколько непременных условий: полный желудок (каплун и раки неторопливо переваривались), умеренный хмель в крови (тоже порядок), приятный собеседник, лучше друг (Трагерн похрапывал слева), и чтоб рука лежала на бедре красивой женщины, непременно молчащей. Все это было, и хоть ненадолго, но молодой Ричард мог считать себя совершенно счастливым.

Как ни странно, наутро друид выглядел почти совершенно свежим, не демонстрируя ни малейших следов похмелья. Он с удовольствием управился с яичницей, заел свежим хлебом и остатками вчерашнего каплуна. При этом, надо отметить, от кружки пива наотрез отказался. Дик же выцедил одну — для тонуса. Конь у друида оказался хорош — здоровенный черный, как смоль, с белым пятном на лбу, неровным, как след шлепка.

— Ну что! — Трагерн забрался в седло. — Предлагаю ехать лесами, чтоб не ввязываться в неприятности.

— Но надо непременно заглянуть в какой-нибудь собор. Или храм, — потребовал Дик. Друид опешил:

— Зачем?

— Как зачем? Я больше месяца не был на мессе. Не причащался больше двух!

— Но… Ты же маг. Разве ты можешь принимать причастие?

— Почему это не могу? Ну и что, что маг? Разве я не человек? Разве я не верую в Бога?

Трагерн только рукой махнул.

Июль был в самом разгаре, солнце на чистом, едва-едва оттененном мазками полупрозрачных облачков небе полыхало во всю мощь, хорошенько прожаривая и утоптанную землю на дороге, и жестковатую траву, и усталую листву, припорошенную слоем тонкой-тонкой пыли. Все это должно было измениться после дождя — размягчится плотный, почти керамический покров земли, смоется пыль, трава покажется такой же нежной, как та, которую на полях скашивали в начале июня, а листва воспрянет. Крестьяне молились о дожде — напоит посевы и станет предвестником хорошего урожая, если, конечно, не случится ничего катастрофического.

Дик большую часть жизни прожил в деревне, он прекрасно знал все, что необходимо помнить деревенскому жителю, и, глядя в небо, задумался — а если молитва добралась до Божьих ушей и в ближайшее время воспоследует ответ в виде проливного дождя со всем, что еще полагается грозе? Неопытному и недалекому могло показаться, что ничего в природе не предвещает непогоды, но раз уж такая мысль вообще пришла Дику в голову, следовательно, тому были причины.

— Эй,друид!

—А?

— Просыпайся, а то с седла свалишься.

— Не свалюсь.

— Тогда просыпайся и посмотри на небо. Что говорит твоя друидская наука — будет гроза?

Трагерн сдвинул брови и поднял голову. Несколько мгновений молчал.

— Пожалуй, будет.

— Что станем делать?

— Зачем что-то делать сейчас? Гроза будет только завтра, во второй половине дня.

— Значит, сворачивать в лес преждевременно. Надо искать укрытие.

— Лес — самое лучшее укрытие.

— Конечно, лучшее. Только учти, если на мне заржавеет кольчуга, я двигаться не смогу. Молодой друид поднял бровь:

— Ты в кольчуге? А зачем?

— Воин я или нет?

— Что ж ты тогда без шлема?

— В нем плохо видно.

— Вы закончили? — задорно прервала перепалку Серпиана. — Тогда, может, решите, куда именно мы направимся?

— Если ты помнишь, тебя преследуют черные, — напомнил Трагерн. — В лесу за тобой им будет не угнаться.

— Ага, а мне — не убежать.

— Со мной — убежать. Я ж друид. — Для убедительности он почему-то помахал в воздухе правой рукой, в которой на миг материализовался посох со свернувшейся в клубок змеей, вырезанной на навершии.

Дик опасливо посмотрел на посох, а потом — на дорогу впереди себя и позади.

— Уверен, что гонятся?

— Уверен. Если уж они начали…

— Кто они вообще такие?

Серпиана поежилась.

— Я тебе потом расскажу, — пообещал Трагерн. — Решай.

Молодой корнуоллец еще раз с сомнением посмотрел на небо, на спутницу… Решил, что даже сильно промокшей змее крайне сложно будет простудиться, и повернул в лес.

Ну в самом деле, раз уж среди них есть друид, зачем опасаться леса?