Брэдли Селеста
Шрифт:
Рейф застонал вслух, затем застыл, словно удивился, услышав самого себя. Он отодвинулся от нее, часто дыша.
– Господи!
Феба сама дышала с трудом. Она обняла себя руками, ощущая холод, когда его не было рядом.
– Викарий сказал бы, что Бог не имеет никакого отношения к этому… хотя я всегда задавалась вопросом, правда ли это на самом деле. Я имею в виду, если Бог создал нас и если мы…
Он странно смотрел на нее.
– Викарий?
Ой. Возможно, было рановато поднимать тему викария. Тогда, опять же, было слишком рано для того, чтобы целоваться на террасе, так что пусть остается все, как есть.
– Викарий – мой отец. Мистер Милбери, викарий Торнхолда, в Девоншире.
– Ах. – Он обнял ее и притянул к себе, защищая от холода, опустил подбородок на макушку ее головы, глубоко выдохнув. – Конечно, как же иначе. Твой отец – викарий. Как… подходяще.
Рейф сам удивлялся своим поступкам. Он всегда был дурным семенем, но хватать руками дочь викария в темноте? Это было слишком низко, даже для него.
Если даже не упоминать о той опасности, что в любой момент деревенский викарий мог выскочить из бального зала и потребовать помолвки под дулом своего мушкетона [6] .
6
Мушкетон – короткоствольное ружьё с раструбом.
Помолвка. Свадьба.
Что-то весьма интересное пробудилось внутри Рейфа.
Жениться на привлекательной мисс Фебе Милбери, немодно одетой, никому не известной малышке, только что появившейся из дебрей Девоншира. И почему же эта мысль так долго удерживает его в плену своих теплых, щедрых, гибких объятий?
Он почти открыл рот, чтобы сделать предложение прямо на месте.
Но в последний момент мужчина сдержал себя. Он словно услышал голос Колдера, распространяющийся о бедах импульсивности. Рейф обуздал странную собственническую безотлагательность, которую эта девушка таинственным образом пробудила в нем, и накрепко привязал это ощущение. Сезон едва начался. Еще есть масса времени, чтобы получше узнать мисс Милбери.
Кроме того, эта идея понравилась ему. Понравилась сама мысль о том, чтобы провести лето в ее компании, ухаживать за ней, удивлять ее маленькими подарками – достаточными как раз для того, чтобы вызвать в ней восхищение, но не вскружить ей голову. Следует покатать девушку по Гайд-парку на своем фаэтоне…
Он сделает это правильно. Для нее он будет играть роль джентльмена. У него есть масса времени.
Новое спокойствие опустилось на него, сглаживая острые углы, оставшиеся от раннего разочарования, вызванного деспотизмом Колдера. Неторопливое ухаживание за Фебой Милбери будет подходящим лекарством от его настоящей беспокойной неудовлетворенности.
И затем, когда его инвестиции окупятся, и его корабль придет в гавань, Рейф обратится к ее очень респектабельному отцу с золотом в кармане и шляпой в руке. Возможно, с поддержкой Колдера этого будет достаточно, чтобы убедить такого человека, что его дочь должна выйти замуж за ублюдка.
Затем, как раз ко времени их обычного возвращения в Брукхейвен, он женится на ней со всеми положенными фанфарами. А потом свернет ее и засунет в свой карман, чтобы она была его талисманом против удушающей тяжести того, что он всегда находится в тени совершенного наследника, маркиза Брукхейвена, Колдера Марбрука.
Рейф легко улыбнулся, глядя на свою восхитительную мисс Фебу Милбери. Она улыбнулась в ответ, сначала робко, а затем с все возрастающей уверенностью. О, да…
Она была единственной.
Глава 3
Фебе удалось довольно легко вернуться обратно на то же место, где она впервые увидела Марбрука. Она появилась, не привлекая внимания, и с чего бы ей привлекать его? В конце концов, она была всего лишь одной из многих ничем не примечательных девушек, одетых в белый муслин и с соответствующим задумчивым выражением лица. Оставалось лишь надеяться, что ее собственная мина выглядит застенчивой и страдающей от жары, а не возбужденной и взволнованной.
Что это она только что сделала?
Девушка покраснела еще больше, окунувшись в воспоминания о его весьма красноречивом молчании, когда она упомянула викария – и о том, как он уважительно проводил ее обратно в бальный зал, его новое поведение так сильно отличалось от поддразнивания перед тем, как…
– Вот ты где!
Тесса. Феба сделала вдох для того, чтобы придать себе мужества, и повернулась к своей компаньонке с невинным выражением лица.
– Да, тетя?
Леди Тесса была племянницей нынешнего герцога Иденкорта и в свое время слыла выдающейся красавицей – что, если поразмыслить, было не так уж давно, так как Тессе исполнился всего лишь тридцать один год – но ее ошеломляющей внешности было недостаточно, чтобы компенсировать знаменитый злобный характер.
Утонченная, совершенная и недобрая всякий раз, когда это ее устраивало. Феба полагала, что Тесса так долго использовала свою красоту в различных целях, что просто не могла представить того, что чего-то можно добиться приятным характером и добротой.