— Полиция не полиция, но Кьяссо совсем рядом, так что нельзя не попытать счастья. Мистер Гарри, ты должен меня понять…

— Геркулес, я понимаю. Прости, что ничем больше не смог помочь.

— Желаю удачи, мистер Гарри! — Геркулес улыбнулся и протянул руку.

Гарри крепко пожал ее.

— И тебе.

Геркулес выбрался из автомобиля и пошел прочь. Гарри с минуту следил, как он переходил дорогу среди несущихся автомобилей. Оказавшись на противоположной стороне, карлик оглянулся, оскалил зубы в улыбке, а потом двинулся, раскачиваясь на костылях, в сгущавшуюся темноту. Он шагал, если можно было так о нем сказать, прямо в Швейцарию.

Минут через десять Гарри оставил «фиат» в переулке у железнодорожной станции и тщательно протер носовым платком руль и рукоять коробки передач, уничтожая отпечатки пальцев. Осмотревшись по сторонам, он вышел, запер дверь и направился, ориентируясь по уличным табличкам, по виа Борсиери и затем виале Варесе к озеру и пьяцца Кавур. Он шел не быстрее и не медленнее, чем окружающая публика, стараясь слиться с толпой, выглядеть заурядным священником, вышедшим погулять и насладиться приятным теплом летнего вечера.

Время от времени кто-то из прохожих кивал или улыбался ему. И он приветливо улыбался в ответ, а через несколько шагов как бы случайно оборачивался, удостоверяясь, что никто не узнал его и не остановился, чтобы обсудить встречного священника с кем-нибудь другим, или не возвращается назад, чтобы получше разглядеть его лицо.

Переходя площадь и следя за указателями, он вдруг заметил, что прохожие замедляют шаги; толпа сразу сделалась гуще. Впереди люди собрались у газетного киоска. Он подошел ближе и увидел на первых полосах вечерних выпусков газет лицо Дэнни. Почти во всех изданиях портрет сопровождался одним и тем же заголовком:

Беглый священник в Белладжио?

Гарри отвернулся от киоска и отошел подальше. Переходя с одной улицы на другую, он пытался выйти, руководствуясь довольно противоречивыми указателями, к набережной и прилегавшей к ней пьяцца Кавур. Увернувшись от шедшей взявшись за руки и беззаботно болтавшей парочки, он повернул за угол и остановился как вкопанный. Улица была перекрыта полицейскими заграждениями. Сразу за ними стояли полицейские машины, возле которых торчали офицеры, судя по форме в больших чинах, рядом сгрудились микроавтобусы прессы и грузовики с оборудованием. Еще чуть подальше за ними он увидел здание полицейского управления.

— Господи Иисусе!

Гарри застыл на полсекунды и двинулся дальше, пытаясь не терять самообладания.

На перекрестке он свернул налево и теперь пошел наугад, уверенный, что окажется снова у полицейских заграждений, или у киоска, или даже у железнодорожной станции. Но вместо этого увидел озеро и тянувшийся вдоль берега бульвар, по которому катили машины. И прямо перед носом у него оказалась табличка со стрелкой и надписью «Пьяцца Кавур».

Еще полквартала, и он уже шел по бульвару. Справа возвышалось здание «Палас-отеля»; в расположившемся перед ним на тротуаре кафе были заняты все столики. Звучала веселая музыка. Люди оживленно беседовали, ели и пили, между столиками сновали официанты в белоснежных фартуках. Обычные люди в своих повседневных заботах и радостях, даже не подозревающие, насколько легко им осуществить развязку совсем иной драмы: стоит лишь кому-то из них опознать проходящего рядом бородатого священника в черном берете и забить тревогу. В минуту улицу наводнят полицейские. Это будет отличная сцена из классического американского боевика. Решающий поединок Gruppo Cardinale с убийцей полицейского, объявленным вне закона родным братом убийцы кардинала-викария Рима. Ослепительный свет прожекторов. Вертолеты. Спецназовцы в бронежилетах, с автоматами наперевес. Прямо аттракцион «Погоня за Ли Харви Освальдом» [28] в луна-парке. Смотрите все, как плохой парень получает по заслугам. Купите билет — вы окажетесь в самом центре событий.

Но ничего такого не произошло. Гарри благополучно свернул за угол и почти сразу вышел на пьяцца Кавур; прямо перед ним стоял отель «Баркетта эксельсиор».

Гарри нажал звонок на двери с номером 525 и замер в ожидании, держа берет в руке. Он весь взмок от пота и сам не мог понять, почему потеет — от напряжения или от июльской жары. Хотя уже стемнело, температура держалась на уровне тридцати без малого градусов.

Он снова поднес руку к звонку, но в этот момент дверь неожиданно открылась и на пороге появилась Адрианна с мокрыми после душа волосами, в белом гостиничном халате, разговаривавшая с кем-то по мобильнику. Гарри поспешно вошел, закрыв дверь и повернув ключ.

— Вот и он. — Адрианна задернула шторы на окне, продолжая говорить.

Телевизор в углу у окна беззвучно показывал новости. Кто-то выступал перед Белым домом, затем на экране появился английский парламент.

Пройдя к туалетному столику, Адрианна нагнулась перед зеркалом, чтобы что-то записать в блокнот.

— Сегодня вечером, хорошо… Да, у меня…

Завершив разговор, она подняла голову. Гарри наблюдал за ней в зеркало.

— Это Итон.

— Черт возьми, где все-таки Дэнни?

— Никто не знает…

Ее взгляд постоянно обращался к экрану телевизора, чтобы не пропустить чего-то интересного — это была даже не столько привычка, а скорее хроническое заболевание репортера, — и тут же возвращался к Гарри.

— Роскани и его люди несколько часов назад обыскали виллу недалеко от Белладжио полностью, досконально, прочесали все равно что граблями… безрезультатно.

— Полицейские уверены, что это был именно Дэнни, а не кто-то другой?

— Насколько можно быть уверенным в том, чего не видел своими глазами? Роскани по-прежнему здесь, в Комо. Это кое о чем говорит. — Адрианна заложила прядь все еще влажных волос за ухо. — У тебя такой вид, будто ты вот-вот растаешь. Скидывай пиджак. Хочешь выпить?