— А вы видели за дольменом Лицедея?

— Вроде как видел. Много там увидишь через эту дурацкую дыру. Туловище со всех сторон выступает — на три фута вокруг земли не видать.

— Понятно. А как вы думаете, могли вы толкнуть кого-нибудь и не заметить?

Саймон, хлопая глазами, уставился на Аллейна. Вид у него был такой, будто его сейчас стошнит.

— Интересная мысль, скажу я вам, — протянул он.

— Припоминаете что-нибудь подобное?

Некоторое время он, нахмурившись, изучал свои руки.

— Господи, да откуда ж мне знать… Не знаю я… Да не помню я такого…

— А почему вы не дали Эрни Андерсену ответить на вопрос, когда я спросил у него, не он ли?

— Да потому, — не задумываясь ответил Саймон, — что я слишком хорошо знаю Эрни. У парня точно чердак дырявый. Со странностями он у нас. Раньше я присматривал за ним. У него же случаются припадки. Я это знал. Вот и сделал его вроде как денщиком, чтобы он при мне был. — Саймон теперь бормотал себе под нос. — Знаете, как Эрни относился к своей вонючей собаке? Вот и я к нему что-то типа того. Уж я-то его знаю, сукина сына. А вчерашнее и вовсе его добило. Ведь у него вчера был припадок, скажи, док? Поэтому он мог вам ляпнуть все что угодно — что он это убил, и что не он. Вообще он как-то странно боится крови, и потом, у него всякие завороты насчет этого дурацкого танца, камня и прочей ерунды. С него станется прийти и признаться в преступлении, которого он вовсе не совершал.

— А вам не кажется, что это его рук дело? — спросил Аллейн.

— Нет, не кажется. Да и как бы он смог? Был единственный раз, когда он мог рыпнуться, но как раз тогда Ральф стырил у него секач. Да нет, конечно это не он.

— Ну хорошо. Идите и как следует подумайте над тем, что говорили. Позже я попрошу вас подписать протокол — вас вызовут повесткой. Если же вы захотите прямо сейчас внести какие-нибудь поправки в ваши показания, то мы с удовольствием вас выслушаем.

— Не захочу.

— Может быть, как-нибудь восстановятся пробелы в памяти…

— Черт возьми! — раздраженно выкрикнул Саймон и снова плюхнулся на стул.

— Не советую вам шутить с фактами, — заметил Аллейн.

— Да как вы… — Похоже, у Саймона внутри все кипело. — Вы же просто шьете ему дело. А он здесь совершенно ни при чем — он самый безобидный у них в семье.

— В самом деле? А кто же самый буйный?

— Да они все безобидные, — Саймон ухмыльнулся, — что твои барашки.

На этом он повернулся и вышел. Когда они сели в машину, доктора Оттерли словно прорвало.

— Да что, в самом деле, себе позволяет этот молодой выскочка! Уж такого набрехал — дальше некуда. Нет, инспектор, мне это не нравится. Решительно не нравится.

— Правда? — рассеянно спросил Аллейн.

— А вам что же — нравится?

— Ну… — хмыкнул Аллейн. — Ну, допустим, к чему клонит этот автомобильных дел мастер, видно за версту. Не так ли, Братец Лис?

— Пожалуй, — весело согласился Фокс.

Доктор Оттерли недоуменно перевел взгляд с одного на другого:

— Может, объясните мне, в чем дело?

— Конечно, разумеется. Эге, кто это еще там?

На дороге, прижавшись к обочине, чтобы пропустить машину, стояли мужчина и женщина, у женщины на голове был платок, а у мужчины — шерстяная шапка. В обоих чувствовалось какое-то напряжение. Когда автомобиль поравнялся с ними, женщина подняла взгляд. Это была Трикси Плоуман.

— Да, Крис даром времени не терял, — пробормотал доктор Оттерли.

— Они помолвлены?

— Он ухаживал, — коротко пояснил доктор Оттерли. — Как мне казалось, они и не надеялись на большее.

— Из-за Лицедея?

— Я этого не говорил.

— Но вы сказали, что Крис даром времени не терял. Что, Лицедей был против?

— Да вроде того. В деревне болтали.

— Пожалуй, за такую вот «болтовню» я бы дал больше, чем за продолжение откровений Саймона.

Доктор Оттерли поерзал на сиденье.

— Да я ничего особо про это не знаю, — выдавил он. — Надо подумать.

Они вернулись в свою душную и темноватую комнату. Аллейн молчал, задумчиво постукивая карандашом по столу, а Фокс был поглощен своими записями. Доктор Оттерли, казалось, никак не мог решить — говорить ему или нет. Наконец Аллейн встал и подошел к окну.

— На улице холодает, — сказал он. — Думаю, ночью ударит мороз.

Фокс посмотрел поверх очков на доктора Оттерли, закончил со своими заметками и встал рядом с Аллейном у окна.

— Какая-то женщина, — сказал он, — на дороге. Где-то я ее видел. И с ней собаки.

— Это мисс Дульси Мардиан.

— Забавные они все-таки люди!

— То есть?

— Выходят на прогулки с собаками…

— Направляется в гостиницу.

— Да это просто какая-то ересь! — взорвался вдруг доктор Оттерли. — Что он там нес насчет того, где он был во время тройного танца?! Он не стоял за дольменом — ну конечно! Уж поверьте мне — он стоял там, а потом еще заверещал, как жеребец, когда увидел, что Ральф вырывает у Эрни меч. Ничего не понимаю! Ничего! Зачем он врет?