Буслович говорит:

– Нехта з другога курса – можа не з вашай групы, а можа и з гэтай – написау у дэканат ананимку, што выкладчык размауляе на беларускай мове – мауляу, не разумее. Ну дык вось, беларуская мова у нас – дяржауная, и таму я выкладаю на ёй. Каму не падабаецца, могуть ехать у Расею и вучыцца там на расейскай мове.

Карпенко поднимает руку:

– Сергей Иванович, а вчера была встреча Народного фронта с избирателями в кинотеатре «Москва». Вы ходили?

– Не, не хадзиу, бо быу заняты, и вельми шкадую, што не быу. Нардны фронт – адзиная у стране палитычная сила, якая можа прывести яе да чагосьти добрага…

Спускаемся с Владом в фойе, встаем в очередь к телефону. Девушка в мини-юбке, с затяжкой на колготках, орет в трубку:

– Я по поводу работы. Официанткой с иностранным языком… Студентка, да… В инязе… Восемнадцать есть, да… Хорошо, перезвоню завтра.

Она вешает трубку, отходит.

Влад набирает номер.

– Привет, Веня. Как твои дела? Слушай, нужна половина. Подвози в два часа в иняз. Будем ждать на крылечке. Пока.

Он вешает трубку, широко улыбается.

– Все нормально – ты сам слышал.

Ждем на крыльце. Холодно. Капает с крыши. На газоне – корка грязного снега.

По ступенькам поднимается Наташа с испанского. Я не видел ее, может, полгода. Она кивает, улыбается. Я говорю:

– Привет.

Наташа заходит в дверь.

От метро идет чувак в оранжевой ветровке и красной шапке с кисточкой. Влад махает ему рукой.

Чувак подходит, сует руку Владу, мне. Влад спрашивает:

– Новый джэкет?

– Ага. Вчера взял в «секонде» возле себя. И штаны – «ливайсы», модель семьдесят седьмого года, давно снята с производства. – Он хлопает ладонью по колену расклешенных джинсов. – Ну, давайте, что ли, отойдем во двор?

Мы переходим дорогу, сворачиваем в арку. Старуха держит на поводке черную овчарку. Веня поворачивается к ней спиной, лезет в карман.

– Очень классное вещество сегодня. Чуваки сказали – просто супер. У них какие-то быки брали десять коробков – представляете, десять коробков! И, короче, быки спрашивают: «Как она, вставит?» Чуваки отвечают: «Вставит как надо, на колени упадете».

Влад спрашивает:

– И что, упали?

– Не то, что упали – вообще легли. – Веня радостно смеется.

Он достает бумажный пакетик, протягивает Владу.

Влад отступает назад.

– Это – вот, товарищу. Не хочу быть посредником в незаконных операциях. Шутка.

Я сую пакетик в карман, даю Вене деньги. Он говорит:

– Спасибо за покупку. Если что, контакты через Влада.

Веня жмет нам руки, идет к метро.

Заходим в фойе. Я замерз, текут сопли. Вытираю нос платком, спрашиваю Влада:

– Слушай, а это вообще как – опасно? Меня не заметут?

– За что?

– Ну, хранение…

– Такой статьи нет. Есть статья – «хранение с целью сбыта», но чтоб ее повесили, нужно не такое количество. Так что, не бойся. Раз менты остановили двух знакомых чуваков, а они – «high», и не на траве, конечно. Ну, менты им – покажите вены. Чуваки показали. И что, вы будете утверждать, что вы не наркоманы? Да, утверждаем, что не наркоманы.

– И что?

– Ничего. Отпустили их.

– А ты когда-нибудь кололся?

Влад не отвечает. Мы идем по коридору корпуса «Б». У кассы – очередь: сегодня зарплата у преподов.

– А ты со мной покурить не хочешь?

– Не-а. Что-то сегодня не тянет. Но в первый раз одному не советую.

– Чего так?

– В компании – веселее.

Захожу в 12.01. Андрюха – дома.

– Привет. Ганджа курить будешь?

– Что?

– Ну, траву.

– А-а-а. Это можно. Я сейчас ни от чего не отказываюсь. Закрой только дверь на защелку. «Беломор» у тебя есть?

– А на фига?

– Как «на фига»? Или ты самокрутки собрался крутить?

– Нет, «беломора» нету.

– Ладно, сейчас посмотрю – у Сима где-то валялся.

Андрюха выдвигает ящик стола, достает надорванную бело-синюю пачку, кладет на стол, подходит к магнитофону.

– Надо музыку соответствующую – «Комитет охраны тепла», например.

Он берет с полки бобину, заправляет пленку. Я сажусь на кровать.

Андрюха вытаскивает из пачки сигарету, вырывает из тетради лист, ссыпает на него табак.

Сидим, закинув ноги на батарею. Окно приоткрыто, тянет холодом. Андрюха подкуривает, затягивается, передает мне косяк. Я беру его пальцами, смотрю на пятнышки слюны, подношу к губам, затягиваюсь, стараюсь задержать дым. Не получается. Я передаю косяк Андрюхе. За окном – огни девятиэтажек и черное небо.