— Это не так?

Мари отрицательно покачала головой.

— Помнишь, о чём я рассказывала тебе в ресторане?

— Относительно профессора биологии?

— Да. Старшее поколение, Ян. Люди, которые, по его словам, не в состоянии назвать своих родителей или элементарно вспомнить хотя бы малый эпизод собственного детства.

— Ты считаешь, он говорил правду? — Ковальский чувствовал, что вместо ответа он получает лишь массу новых вопросов.

— У меня нет причин не верить ему. Именно он указал мне на вопиющую странность: наши поселения расположены на площади смехотворно малого оазиса, затерянного среди безжизненных вулканических пустынь. Я лишь развила его мысль, спросив себя — где настоящая биосфера? Где хотя бы руины существовавших ранее городов?

— Их нет… — был вынужден признать Ян. За десять лет он исходил вдоль и поперёк всю запретную зону и понимал, о чём говорит Мари. Действительно, со всех сторон островок жизни окружали мёртвые пространства.

— Но ведь должно быть разумное объяснение всему этому.

— Оно есть. — Мари поймала его взгляд и, не отпуская, добавила: — Когда я поняла, что теория регресса несостоятельна, то попробовала определить истинный возраст и структуру данного сооружения. Для этого мне пришлось брать сравнительные анализы грунта и непосредственно того материала, из которого состоит сама конструкция. Знаешь, что я обнаружила, Ян? Снаружи стены этих помещений покрыты окалиной, а прилегающий грунт носит следы плавления.

— И что? — Ковальский откровенно не понял, какой следует сделать вывод.

— Пока не знаю, — признала Мари. — Но у меня есть кое-что любопытное.

— Теория? — без тени иронии спросил Ян.

— Источник информации, — ответила Мари. Посмотрев на Ковальского, она вздохнула.

— В чём дело?

Мари нежно коснулась ладонью его щеки.

— Я боюсь за тебя, Ян… — тихо прошептала она.

Он недоумённо посмотрел на Мари, потом решительно обнял её за плечи, заставив посмотреть себе в глаза.

— Не говори загадками. Что случилось? Почему такой вид?

Она прижалась к его груди.

— Мы разные. — Её шёпот обжигал щёку горячим, прерывистым от волнения дыханием.

— Почему ты стала искать меня, Мари?

— Я искала человека… Понимаешь? И не мечтала, что встречусь с тобой. А что до остального…

Ян чувствовал, как бьётся её сердце.

— Мари…

— Ты не знаешь «запретку», только не возражай, ладно? Я провела тут годы, и поверь, большинство ужасов, что творятся тут, — лишь обыденные явления, умело преподанные рядовым жителям города в негативном свете.

— Но я-то знаю зону не понаслышке…

— В том и беда. Мы разные. Я изучала заражённое пространство и его обитателей, потому что здесь проходила моя жизнь. А ты приходил сюда убивать. Прости, что приходится ещё раз говорить об этом. Но понимания не добьёшься набегами.

— Ты считаешь зону неопасной?

— Она неопасна, Ян. Всё зло, если так можно назвать определённые поступки, исходит из города.

— Ты можешь привести доказательства?

— Могу. Но я собирала их по крупицам. Постигала постепенно.

— Боишься вывалить на меня всё разом?

— Боюсь.

Ян усмехнулся.

— Не тревожься. — Он вдруг вспомнил ту лёгкую улыбку, что неизменно скользила по губам Мари в минуты смертельной опасности. — Я справлюсь.

— Какой бы ни оказалась моя правда?

— Обещаю.

— Поцелуй меня.

Её губы были сухими и горячими. Сквозь тонкую ткань одежды Ян чувствовал, что Мари знобит.

— Забыть бы всё как кошмарный сон… — Она нехотя отстранилась. — Ян, отдай мне оружие.

— На. — Он протянул ей «АПС», который взял в силу привычки: постоянно находиться при оружии.

Мари положила автоматический пистолет рядом с планшетом сканера и, подойдя к стене, вдруг с лёгкостью сдвинула в сторону панель облицовки, под которой открылся массивный люк в человеческий рост.

— Пойдём.

Ян покосился на надпись.

«Зона карантина. Посторонним вход строго воспрещён».

— Это ты писала?

— Нет. — Мари возилась с каким-то устройством. — Тут сложная система доступа, — пояснила она. — Не понимаю, кто проектировал эти отсеки, но они словно специально были созданы для моих исследований.

Массивный люк наконец начал медленно открываться.

Ковальский вслед за Мари вошёл в просторное помещение.

Люк за спиной тут же закрылся.

— Не пугайся.

Мари включила свет.

Ян считал, что морально подготовил себя к чему угодно, но понял, что ошибся.

Посреди помещения, в окружении многочисленных компьютерных терминалов, располагался комплекс, от которого веяло жутью. Он одновременно напоминал реанимационную камеру и изуверское приспособление для пыток.